Газета День Литературы # 171 (2010 11)

– Прекрасные слова, мой юный друг! Пусть будет по-твоему. А сей час скачи к татарскому хану. Скажи ему, чтоб был готов к атаке на фланг крестоносцев, как только солнце встанет в зените, но без моего сигнала чтоб ни одна конская голова из лесу не показывалась. Скачи! Господь с тобой, мой мальчик! – Витовт, довольно ухмыльнувшись, проводил глазами вмиг удалив- шегося молодого рыцаря. На минуты он застыл, погрузившись в тревожные думы, но завидев показавшего из леса в сопровождении оруженосцев внука Дмитрия Донского – молодого русского князя Юрия Мстиславского, направил к нему своего коня. Вместе они направились к заброшенному амбару, видневшемуся у края опушки.

У ворот его Ягайло – кузен и друг Витовта – в окружении свиты и духовенства – посвящал воинов земских хоругвей в рыцари. Этот обряд посвящения король Польский совершал перед каждым новым сражением, успокаивая свои нервы и вселяя бодрый дух в своих вассалов.

Братья молча обнялись. Они, конечно, понимали, что вторгшись в пределы Тевтонского Ордена, союзное польско-литовско-русское войско бросило крестоносцам вызов. На кон было поставлено само существование их балто-славянских государств.

Да, к войне Витовт и Ягайло готовились тщательно. Поляки собрали изрядное войско, серьёзно подготовили обозы к походу в земли Ордена. Их король привёл с собой 20-тысячную армию, в основном конную. Поляки шли под хоругвями краковской шляхты, как самой многочисленной и настроенной на победу.

Витовт же собрал под своими хоругвями весь цвет мужества своего великого княжества. В то время как под командованием коронного гетмана Польши стояли тысячи католиков, готовых умереть за свою землю, в литовском войске преобладали православные воины – смоленские русские полки, литвины, белорусы, пруссы, бежавшие от тевтонского истребления, – всего около 12 тысяч богатырей. К тому же Витовту удалось заключить союз с Ордой, выставившей на поле брани около двух тысяч лёгких татарских конников под командованием старшего сына хана Тохтамыша. Пехота же в основном состояла из крепостных холопов-язычников. Эти землепашцы из Жемайтии, вооружённые кто – кольями, кто – дубинами, имели с тевтонами особые счёты – за разорении своей земли, за поругание святынь, за истерзанных и угнанных в полон детей и женщин. Перед боем литовские пехотинцы решили твёрдо – крестоносцев в живых не оставлять, всех предать смерти. Не обладая имущественной самостоятельностью, холопы не могли брать выкуп за пленных крестоносцев. Потому их руки были совершенно развязаны и чесались от желания передушить ненавистных извергов.

Конечно, они не ведали, в битве какого исторического значения им суждено сразиться. Да и не было на свете такого воина, кто бы думал об истории и лаврах, взойдя на поле, где сойтись ему придётся в смертельном поединке со страшным по силе врагом. Да, они были готовы умереть за Честь и Родину, но надеялись в этой сече выжить.

***

– Есть ли новости от великого князя? Чего мы ждём? Мои батыры рвутся в бой! – хан Джелал Ад-Дин, собравший свою конницу на крайнем правом фланге войск Великого княжества Литовского, щурил глаза на молодого Миткевича. Животное под юным витязем хрипело и рвалось вперед, будто заразившись от своего седока азартом предстоящей битвы. Степан потрепал коня за гриву и легко спрыгнул с него на землю. – Князь просил ждать. Князь знает крестоносцев. Среди них он провёл столько лет, что всем нам стоит слушать не только его команды, но и советы! Скажи, хан, помнишь ли ты о нашем уговоре? Ты атакуешь первым. Твоя задача – проскочить линию огня и подавить пушкарей. На вторую линию тевтонов силы не трать, а вымани их лучше на встречный бой.

– Ты ещё будешь учить моих славных воинов, как действовать в бою? – татарин расхохотался. Его почти женский смех вдруг сорвался на пронзительный визг. Сидевшие в седлах стражи-монголы дружно поддержали гоготом своего предводителя. – Передай Великому князю, что Джелал Ад-Дин-хан сделает так, как мы с ним договорились. Я приведу крестоносцев под его копья и пушки в обозе, а немецких пушкарей изрублю и в котле сварю, если хоть одно их ядро попадёт в моих всадников. Но пусть и Витовт не забудет об обещании, данном хану Тохтамышу! Так и передай!

Миткевич взлетел на коня и, пришпорив его, помчался в расположение своей Гродненской хоругви. Завидев лихого земляка в ярко-жёлтом плаще, рыцари встретили его приветственными возгласами. В этот час последнего ожидания все были рады друг другу, ибо сейчас в рядах своих каждый был действительно свой.

***