Газета День Литературы # 53 (2001 2)

— Феликс Феодосьевич, вам Шолохов дал сейчас новое дыхание. Это ваша последняя великая удача. А в целом вы — удачливый человек? Удалась вам жизнь?

— Ну я еще ее до конца не прожил. Но если бы пришлось начинать жизнь сначала, я бы не стал ничего менять. Все мое. И удачи и неудачи.

— Мы с вами прожили конец ХХ века. Чего вы ждете, на что надеетесь в третьем тысячелетии?

— Я бы хотел, чтобы в третьем тысячелетии простые люди России жили достойно. Это первое. Второе. Думаю, что открытия точных наук приведут к победе духовности и разума.

— С кем вы были дружны в ХХ веке?

— К сожалению, в моем возрасте записная книжка уже содержит много прочерков. У меня было несколько близких друзей в литературе. Во-первых, Александр Яшин, с ним мы были очень близки. Во-вторых, Федор Абрамов. С ним тоже немало было проговорено, передумано. В-третьих, Борис Можаев. Коля Рубцов, с которым мы дружили по-настоящему еще в юности. Была у меня дружба с кинорежиссером Андреем Тарковским. Все они уже ушли из жизни. О живых говорить не хочу: это дело интимное. Их осталось всего несколько человек. Дай Бог, будем доживать вместе. Наше поколение завершает свой путь. Сделано было немало. Но наша боль в том, что мы виновны: отдали страну в чужие руки.

Марина Переяслова ЖИЗНЬ ЖУРНАЛОВ

Журнал "Москва", пожалуй, самый национально-ориентированный среди литературно-художественных изданий последнего времени в России, и это дает нам возможность проследить, какие тенденции наметились в так называемой текущей литературе. Для этого почитаем номера журнала за последний год двадцатого столетия.

Открытием журнала стала в 2000 году Лидия Шевякова, дебютировавшая в художественной прозе "Очень интересным романом", вышедшим также отдельной книгой в издательстве журнала "Москва". В этом действительно очень интересном романе органично соединились все присутствующие в журнале жанры — это симбиоз художественной литературы, публицистики, исторического очерка, литературного эссе и критического дневника, что может в будущем прогнозировать развитие синтетического жанра, соединяющего в себе многие возможности литературы. "Мемуары обычно пишут люди известные и значительные... Перед тобой же, дорогой читатель, лежит книга, где описывается жизнь людей мало кому известных, ничем особенно не примечательных. Однако эти обычные люди тоже родились, жили, страдали, влюблялись и радовались совсем как значительные и знаменитые. Так неужели они не заслужили хотя бы малотиражного бессмертия?" — начинает роман автор и на примере трех поколений одной семьи прослеживает историю России ХХ века. "В России надо жить долго. Дед жил и выжил, дождавшись хрущевской реабилитации", хотя этому предшествовала деятельность профессионального революционера, ссылка вместе с Лениным, работа в одной партячейке со Сталиным, ГУЛАГ. Изящный юмор, иронический взгляд даже на самые печальные жизненные коллизии (в отдельных случаях неуместный) позволяют автору оставаться на плаву даже в тех жизненных передрягах, где другой мог бы довести себя до самоуничтожения. Язык романа современен, а являющийся находкой автора термин "виртуальная родня" поднимает целый пласт проблемы отчуждения людей в постсоветском обществе.

Опубликованная в одиннадцатом номере "Москвы" повесть Алексея Варламова "Теплые острова в холодном море" не прошла незамеченной как в патриотическом, так и в демократическом станах. И это тоже говорит в пользу возврата к обычным человеческим ценностям, ведь в мировоззренческом плане А.Варламов исповедует традиционные ценности: любовь к семье, к растущим в ней детям. Все это проявилось в описанной в повести типичной жизненной ситуации — поездке троих героев на острова, которые не названы, но читатель легко может вычислить Соловецкие острова. Трое мужчин: мальчик, его отец и друг отца оказались наедине с природой, которая со всей отчетливостью высвечивает их сущности. Тема традиционная, но вечная.

Роман Юрия Козлова "Проситель" хотя и многословен, но запоминается тем, что узнаваемость выписанных в нем ситуаций заставляет глубже размышлять над проблемами современности. Текст сложно сконструирован, изобилует монологами и диалогами, но в силу того, что все это касается таких животрепещущих тем, как изменение российского менталитета, исчезновение героев, легендарных личностей, размышления о Боге, читатель вряд ли отбросит роман в сторону. Главный персонаж "Просителя" — художник-фантаст Руслан Берендеев не строит по кирпичику свою жизнь, а всего лишь плывет по течению сложившихся обстоятельств, что и заставляет его воспринимать действительность как пустоту и "ничто". Здесь нет места созидающей числе любви, а значит, и нет восприятия жизни, как "дара Божьего", и это заставляет бить тревогу как автора, так и читателя.