Газета День Литературы # 66 (2002 2)

Сгорела яичница

три острова превратились в уголь

вместе с круглым океаном

Как хочется любить эту жизнь

хочется любить эту жизнь

любить эту жизнь

эту жизнь

жизнь

ь

* * *

Можно я буду бояться?

Себя

в маленькой рамке своего рождения

Всех вас

в опоках названий ваших эпох

Этот страх так легко переходит

границу самосознания

Можно я буду бояться

* * *

Не превращай фабулу в фетиш

надоест

Не пей света из выстрела

распухнут гланды

Не прячь желание в радуге

потребуется миноискатель

Не облокачивайся глазами на небо

уснёшь навсегда

Не-не-не-не…

* * *

О Женщина

существо другого сорта

неизмятая страница поэзии

дарующая целомудрие ночи

и распутство дня

Заполнить её строкою

и она родит шедевр

* * *

Дорога шириною в детство

и

я

стесняющийся земного притяжения

Мой первый полёт

в этих шагах

вприпрыжку

Томск

ДМИТРИЙ ТВЕРДЫЙ

КИТОВАЯ БАНКА

Заходящий в двери

Выходит в трубу

Он летит над землёю

Поёт свою песню

Два мира — два образа

Слава труду

Двум китам в одной банке

Всегда будет тесно

Запрягайте. Дальний путь.

Пыль. Дорогу не согнуть.

Млечный Дом над головой

Твой — Мой

Месяц март — рубеж весны

Снятся никакие сны

Даже если всё путём

Есть стрём

Перепуган и забыт

Весь песок дождями смыт

Всё забавно, как кино

В окно

Залетают облака

Их ударом молотка

Обращают в сладкий блин

Един

Крик совы. Шумит тростник.

Воин головой поник

Лук стрелы потерял

Устал

Стрём зароется в песок

Загустел полночный сок

Время выгнулось дугой

Другой.

Заходящий в двери

Выходит в трубу

Он летит над землёю

Поёт свою песню

Два мира — два образа

Слава труду

Двум китам в одной банке

Всегда будет тесно

ДЕНЬГИ ЗАБЫТЫХ ПРЕДКОВ

Это личное дело начальника снов

Здравствуй, подлец, сегодня ты победил

Я остался во власти последних оков

Но солнце пока крокодил не проглотил

Тени забытых предков молчат у костра

Они не хотят говорить, если наш разум спит

Древняя сталь холодна и как бритва остра

Съеден зверями в Африке Айболит

Старый волшебник из пальца высосал смех

Он низко упал и больше не встанет с колен

В двери стучится древний и страшный грех

Смеётся, как всегда, старик Гуинплен

Симферополь

НАДЕЖДА ПАПОРКОВА

* * *

Прекрасна в тихой нежности земля

И золото берёз, и зелень сосен…

Наверное, ты любишь так же осень,

Как, милый друг, тебя любила я.

Но синь небес покрылась тяжкой мглой

И дождь уныло размывает краски…

Как поздно я увидела без маски

И осени лицо, и образ твой.

* * *

Не повторяй вчерашних песен,

В них счастья нет и боли нет.

Но как-то горестно чудесен

Опавших листьев тихий свет.

Когда ты счастлив, мне не больно.

Я даже слов твоих не жду.

Не жду. Печаль моя безвольна,

Как листья в стареньком саду.

* * *

Отцвели созвездия сиренью,

Под окном уснули фонари.

Что ж ты бродишь трепетною тенью,

Зыбкой тенью стынущей зари?

Иль тебе дарил мгновенье это

Безутешно-пламенный закат?

Или звёзды пристальней рассвета

Сквозь туманы сизые глядят?

Только он, печальнейший, о горе

С лёгкостью вседневной говорит.

Лишь сжигают небо эти зори,

И оно когда-нибудь сгорит.

ВЕСНА

Снегов небесных полумгла

И тихий свет земных проталин…

И чей-то взгляд ещё печален,

Но чья-то боль уже тепла.

На ближней станции одни

Мгновенья прошлого прекрасны,

И, ослепительно напрасны,

За ними вслед проходят дни.

И всё, не сказанное мной,

Так близко сердцу и так зримо.

И поезда проходят мимо,

Не оспоримы тишиной…

Рыбинск

Борис СЕМЁНОВ

СВИДАНИЕ С БОГОМ

Неожиданный холод идёт от окна,

Мы не знали, что думать о нём.

Так кому-то хотелось немного вина!

Потолок целовался огнём.

За дорогой горели дома и, конечно,

Их тушили холодной водой.

Я как был, так остался, наверное, грешным.

Грешный — значит, всегда молодой.

Было тёмное небо. Сугробы без снега

Закрывали собою порог…

Здесь когда-то, немного уставший от бега,

На ступеньке посиживал Бог.

Здесь красавицы тихо следы заметали,

А бомжи справляли нужду.

Эти странные стены от краски устали

В одиноко ушедшем году.

Нами поняты были дорог начертанья

И забыта пустая молва.

Мир томится в нелепом войны ожиданье…

Всё — любовь. Остальное — слова.

* * *

Эх, сегодня в степи денёк!

Конь дрожит, удирая от стрел,

Ночью не разведёшь огонёк,

Страх берёт — лишь бы враг не успел.

Кровь кудахчет в Яик-реке,

Не догнать казачкам меня.

Я один, да с мечтой налегке,

Да и ночь стоит, как броня.

Степняков я вязал полки,

Я держался за Волгой день,

Но забыли про то казаки,

Навели сами тень на плетень.

Был я в дальних краях рождён,

Убаюкан дыханьем птиц,

Знал добычи дикой закон,

Но не помнил родных ресниц.

Я — не трус, но в руках моих

Не дано уж мечу гулять.

Легче нынче даётся стих,

Легче нынче любовь понять,

Легче петь и плясать огню,

Чем его разжигать в сердцах,

Легче злобу рвать на корню,

Чем рубить теремок с крыльца.

Эх, сегодня в степи денёк!

Кровь кудахчет в Яик-реке.

Ночью не разведёшь огонёк,

Я один, да с мечтой налегке.

ХУННУ

Воины-гунны, множьте ряды!

Вами потеряны вены-следы,

Радостный остров удалой Европы

Вашим быльём не зарос.

Узкие очи, приведшие смену

Тысячам кельтских крестов,

Вы лишь забыты и брошены в пену

Ярких загадочных снов.

Эти другие остались, разжились,

Могут теперь и без вас.

Острым мечом вы до смерти трудились —

Вот этот меч и погас.