2. За полгода мною было написано достаточно много и стихов, и прозы, и критических статей, но самое значимое для меня среди них — это, конечно, стихотворение о встрече с моей Первой Любовью, которое я назвал "На мосту" и посвятил Ей — моей Вере, снабдив эпиграфом из Ибсена "Юность — это возмездие":
3. Так складывается жизнь, что не только литературное не отделяется от личного, но уже и творческое все крепче соединяется с общественным. Поэтому в планах на будущее — и участие в работе Правления Кировского отделения Союза писателей России, и — в работе редколлегий вятских издательских проектов "Народная библиотека" и "Антология Вятской литературы", а кроме того, подготовка в составе оргкомитета празднования 40-летия литературного клуба "Молодость" и, возможно, работа над вторым выпуском альманаха молодых вятских литераторов "Зеленая улица", первый выпуск которого (Вятское книжное издательство: И.В.Папырин, 2002 г.) вобрал в себя стихи почти 90 молодых авторов из 26 районов Кировской области и стоил мне около полутора лет жизни…
Но самое важное, пожалуй, это участие в возрождении наших местных Дней Литературы. С осени 2002 года кировские писатели при поддержке Губернатора Кировской области В.Н.Сергеенкова проводят встречи с читателями районных центров и сельских округов области. С легкого слова Валерия Фокина хождение вятских писателей в народ получило имя — Литбригада. Так же был назван и сборник стихов наиболее активных участников движения — Светланы Сырневой, Валерия Фокина и Бориса Носкова, в который вошли также и мои произведения. Презентация этого сборника состоялась в начале июня 2003 года. На счету Литбригады встречи в более чем двадцати районах Вятского края, а впереди — новые дороги…
Олег ШЕСТИНСКИЙ — поэт, переводчик, лауреат литературных премий имени Николы Вапцарова, Кирилла и Мефодия и Ивана Дмитриева, г. Москва.
1. Самое сильное впечатление в области политики на меня, конечно же, произвела война в Ираке, в которой я выделяю три аспекта. Во-первых, с начала бомбежки Багдада и до гибели 14-летнего внука Саддама Хусейна были изничтожены и покалечены тысячи детей. Апологеты агрессии цинично объясняют нам, что это "сопутствующие издержки" борьбы за демократию. А мне эта американская жестокость напоминает вакханалию воинов Ирода в Вифлееме. О каком гуманизме заокеанской военщины может идти речь? Голос доктора Рошаля остался гласом вопиющего в пустыне…
Во-вторых, я потрясен возрастанием цены за предательство: с 30 сребреников до 30 миллионов долларов. О какой морали заокеанской военщины, так взвинтившей ставку предательства, может идти речь?