Читаем Газета День Литературы # 88 (2004 12) полностью

Газета День Литературы # 88 (2004 12)

Газета День Литературы , Литературы Газета День

Юрий Поликарпович Кузнецов всю свою жизнь был связан с Литературным институтом. Он пришел туда студентом и последний раз ушел оттуда в прошлый вторник — профессором. Сегодня мы все будем говорить о двух вещах: о том, что он незаменим и какое место займет его поэзия в русской литературе. Что касается незаменимости… Он был блестящий мастер, и заменить его невозможно. Остались многие его ученики. Сейчас в Литературный институт приходят из различных городов нашей страны телеграммы с соболезнованиями. Приходят телеграммы и из-за рубежа, так как было время, когда мы учили студентов из Украины, Молдавии и многих других республик…

Часто, встречая друг друга в этом доме, мы шутливо говорим: "Ну, здравствуй, классик!" Но, по сути дела, классиков очень мало. И один из истинных — Юрий Поликарпович Кузнецов. Мне приходится читать много студенческих работ, и могу вам сказать с полной ответственностью — "под Кузнецова" писали, пишут и будут писать. Потому что он затрагивает глубинные, материковые стороны нашей жизни…

Мы сейчас собрались в маленьком зале, но отчетливо осознаем, что этот зал — вся наша страна. А "прекрасное" российское телевидение практически ни одного слова не уделило такому замечательному русскому поэту… Но ведь и сам Юрий Кузнецов писал, что это люди другого круга. Наш круг навсегда сохранит память об этом выдающемся русском человеке и поэте.

Владимир БОНДАРЕНКО:

Сейчас уже можно сказать просто и ясно: умер последний великий поэт XX века. Уверен, в русской поэзии еще будет немало новых ярких поэтических открытий, но все они уже будут принадлежать новым векам.

XX век в русской поэзии закончился 17 ноября, со смертью Юрия Кузнецова. На Руси всегда хватало талантов. Есть и сейчас немало талантливых поэтов, но поэзию всегда определяют вершины. XX век начинался вершиной Александра Блока, закончился вершиной Юрия Кузнецова.

Еще на днях мы сидели вместе у него на даче и Юрий читал свои последние стихи, особенно он гордился, и по праву, стихотворением "Поэт и монах". Это не просто ответ всем надоедавшим ему мелким оппонентам — он никогда не умел мелочиться — это ответ поэта "на смертном рубеже", ответ на все времена.

Что есть в уме, то есть и в чувстве,

А значит, в сердце и в искусстве.

Искусство смешано. Пусть так.

Пусть в нашем поле плевел много.

Но Богу дорог каждый злак.

Ведь каждый злак — улыбка Бога...

Ему есть чем ответствовать и перед людьми. И перед Небом....

А потом мы жгли его черновики на пустыре за дачей, и Патима, жена его, спросила: "А что делать, если болит в груди?"

Увы. Это была уже сердечная боль. Это было предвестие большой беды. Утром 17 ноября в одночасье его не стало. Ушла сразу суета его завистников и злопыхателей. Остался наедине со своими читателями великий русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов. Классик русской поэзии. Стихи обрели свою вечную свободу и совершенство. Обрели ту классическую законченность, которая наступает только после смерти. Стихам дано вечное будущее.

А я буду вспоминать свою поездку с ним и Атамурадом Атабаевым по южному Туркменистану ещё где-то в начале восьмидесятых годов. Его величественный жест, когда он отказался от делегатства на съезд писателей СССР в знак протеста, что руководство союза не пожелало включить в число делегатов Николая Тряпкина. И многое другое за наше долгое знакомство в двадцать с лишним лет.

Да. Он знал себе цену, но насколько он был скромен и непритязателен, насколько деликатен в быту — знают немногие.

Я просто тяжело переживаю, по-человечески — его уход. Знаю лишь, что у меня остается впереди встреча с Юрием, с его голосом — при расшифровке нашего последнего диалога. И всегда на помощь придут его стихи.

Юра, дорогой, вечная тебе память. Упокой душу твою!