Газета Суть времени №169

Ответом СМО на эту воинственную риторику стала статья старшего исследователя Центра превентивных действий СМО Мики Зенко, опубликованная на сайте журнала Foreign Policy 18 февраля. В своей статье Зенко прямо обвинил Республиканскую партию и ее представителей, идущих на президентские выборы, в нападках на президента Обаму через нагнетание истерии вокруг «критического» состояния американской армии в связи с ситуацией в Сирии.

Кроме того, СМО разместил у себя на сайте мнения участников президентской гонки по вопросу России, где два нынешних лидера гонки — Хиллари Клинтон и Дональд Трамп, баллотирующиеся, соответственно, от демократов и республиканцев, — высказываются на эту тему достаточно неконфронтационно.

Сомнения в целесообразности наращивания конфронтации с Россией продемонстрировал и Конгресс: глава Комитета по делам вооруженных сил Мак Торнби подтвердил отсутствие намерений США сдвигаться к сценарию войны с Россией. Торнби, оппонируя главнокомандующему Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе генералу Филиппу Бридлаву, заявившему о «готовности США сражаться и победить Россию в Европе», иронически заметил, что такая радикальная риторика генерала может быть связана с его предполагаемой в конце нынешнего года отставкой.

В американском политическом истеблишменте, на фоне описанных интеллектуальных баталий аналитических центров, развернулась дискуссия о целесообразности и необходимости введения режима так называемого «сдерживания» России. Поднявшие эту тему республиканцы обсуждают, стоит ли применять к России стратегию сдерживания, аналогичную предложенной в 1947 году Дж. Кеннаном, которая выражается термином «containment strategy».

Авторы отчета Фонда «Наследие» напоминают, что она планировалась к применению в отношении СССР ровно до того момента, пока «не выдохнется коммунистический драйв» и «страна не станет более сговорчивой». Сейчас же речь идет о другой, военно-стратегической, концепции сдерживания («deterrence concept»), предполагающей, помимо прочего, упомянутое выше «устрашение».

В частности, именно такую форму сдерживания рекомендовала Конгрессу директор Центра США и Европы Брукингского института Фиона Хилл в своем докладе на заседании Комитета по делам вооруженных сил 9 февраля этого года.

Расхождение в средствах, единство целей

Однако, при всех описанных выше расхождениях, нельзя не признать, что в США по вопросу необходимости «военно-стратегического сдерживания» России принципиальных разногласий нет и между республиканцами и демократами, и между соответствующими аналитическими центрами.

Так, в оценке Фионы Хилл из Брукингса нет серьезных противоречий с позицией СМО. Президент СМО Ричард Хаас еще в конце 2014 года писал, что Россия «очевидным образом отказалась от предложения существенной интеграции в действующую Европу и глобальный порядок» и, следовательно, «является оппонентом международному порядку, определенному и ведомому Соединенными Штатами». Из чего последовал его приведенный выше вывод о необходимости «нейтрализации России».

То же самое касается и стратегических рекомендаций аналитических центров руководству США. Здесь снова просматривается общность позиций: и правые, и центристы предлагают «играть вдолгую» и ждать, пока слабеющая Россия не ослабеет настолько, что станет «легкой добычей». Какой временной период закладывается в понятие «вдолгую», ни правые, ни умеренные не уточняют.

При этом аналитики большинства американских «фабрик мысли», признавая сегодняшнее тактическое превосходство России (которое они связывают исключительно с президентом Путиным), подчеркивают стратегическое превосходство США. В качестве аргументов они называют следующие «фундаментальные слабости» современной России:

1) отсутствие идеологии и соответствующего влияния (и, значит, стратегических союзников) за пределами страны. Республиканцы прямо заявляют, что будь у российского президента «фундаментальная идеологическая мотивация», легитимирующая претензии на сверхдержавность, влияние России на мировой арене было бы несоизмеримо выше.

2) отсутствие целостного подхода к ответу на стратегические вызовы нового мирового порядка. Обсуждая текущий потенциал русских, представитель Института Брукингса подчеркнула, что Россия не в состоянии длительно мобилизовывать ресурсы на войну для защиты своих национальных интересов.