Газета "Своими Именами" №1 от 24.08.2010

Мне уже 75 лет, я ветеран труда и Великой Отечественной войны, кандидат технических наук, имею много научных трудов и изобретений. Когда я служил в Советской Армии, то занимался атомным оружием, а именно: снаряжением и испытаниями атомных и водородных бомб. Но когда, уже после уничтожения Советского Союза, составляли списки воинских частей, принимавших участие в испытаниях ядерного оружия, то наши подразделения, которые когда-то называли ядерным щитом Родины, в эти списки не попали. Хотя, когда я пришел из армии, на медицинской комиссии мне сказали, что у меня лучевая болезнь первой степени и осталось мне, по мнению врачей, жить около года. Председатель медкомиссии сказал: «Мы не можем дать Вам инвалидность, потому что в Советском Союзе в перечне болезней нет лучевой болезни». После этого я пошел в Министерство здравоохранения Украины, был на приеме у зам. министра. Он вызвал своего референта и сказал: «Сделайте для этого человека все, что возможно!». Меня лечили лучшие врачи Украины, я перенес несколько хирургических операций и дожил до теперешнего своего возраста.

За свою жизнь я многое повидал и на многие теперешние события смотрю совсем по-другому, чем это сообщают официальные средства массовой информации.

Мое мировоззрение складывалось под воздействием моих родителей и условий, в которых рос. Родился я в семье председателя колхоза. Мой отец в 1924 году приехал в Киев и работал до 1927 года простым рабочим. В 1927 году отца призвали в Красную Армию, где он вступил в ВКП(б). В 1929 году отца направили в числе 25-тысячников на организацию колхозов в пограничную зону с Польшей. Там отец познакомился с моей мамой. И я знаю не из теперешних средств массовой информации, а от моих родственников, кто организовал голод на Украине в 1930-1933 годах. Это было сделано американскими разведывательными службами, которые платили священнослужителям, а среди них были и дед Л. Кравчука, и отец Юхновского, и отец Фокина, и многие другие, дети которых уже в конце 60-х годов пришли к власти в Советском Союзе. А в 1929-1930 гг. священники ходили по селам, уговаривали людей не вступать в колхозы, устраивать диверсии, убивать тех, кто вступил в колхозы. Летом 1930 и1931 годов те же священники советовали крестьянам не собирать урожай, потому что большевики все равно отберут хлеб. Мол, соберите, сколько вам надо, а рабочие из городов и красноармейцы пускай сами собирают урожай.

И вот тогда не было собрано большое количество урожая. Осенью в полях зерно осыпалось в землю. А для того чтобы прокормить и армию, и рабочих, были посланы отряды для сбора хлеба. Так скажите, кто организовал этот голодомор, миф о котором был создан в Америке? И вот возле Михайловского собора поставили крест жертвам голодомора! Им надо молить у Бога прощение за то, что сотворили их старшие братья, а они обвиняют большевиков в грехе, который сами же совершили, выслуживаясь перед американскими спецслужбами!

В 1932 года отец опять был призван в Красную Армию и служил командиром взвода в танковом батальоне, который в 1934 году был направлен в Дальневосточную Ударную армию. Наша семья переехала на Дальний Восток. Зиму 1934-1935 годов мы жили в тайге в палатках, посреди которых стояли «буржуйки» и которые надо было топить день и ночь, потому что морозы были до 40 градусов. Когда наступила зима, японцы по льду речки Уссури ночью перешли границу и напали на пограничную заставу. На рассвете был по тревоге поднят танковый батальон, в котором отец был на должности заместителя командира батальона. Моя мама вспоминала, что батальон вернулся только к обеду. Вернувшиеся из боя люди рассказывали, что, когда батальон подошел на рассвете к пограничной заставе, на ней в живых осталась только жена командира заставы – она вела огонь из пулемета по японцам.