Газета "Своими Именами" №10 от 06.03.2012

Ты продолжаешь мечтать:«Пусть власть предложит народу общее дело… Власть должна вернуть себе репутацию честной и бескорыстной…» Вернуть? Саша, у этой власти никогда не было и не могло быть такой репутации. Да уж хотя бы по той причине, что все они вскарабкались на вершину самым постыдным путём. Кивают на Америку как на образец демократии. Но там человека, который, метя в президенты, уклонился от дебатов, немедленно сняли бы с выборов, более того, это было бы его политической смертью. А у нас все они не знали никаких дебатов – ни Горбачёв, избранный даже и не народом, а Верховным Советом под припадочным напором академика Лихачёва, ни Ельцин - оба раза, ни Путин - оба раза, ни Медведев. И сейчас Путин не намерен ни с кем дебатировать. Он пытается воспользоваться опытом главного персонажа пушкинской «Сказки о попе и о работнике его Балде», ныне запрещенной президентом под страхом химической кастрации. Помнишь, когда Балда пришёл брать оброк с чертей, обитающих в море, «вынырнул подосланный бесёнок» и предложил ему своеобразные дебаты,

Чтобы впредь не было никому горя:

Кто скорее из нас обежит вокруг моря,

Тот и бери себе полный оброк…

То есть в нашем случае, кто выиграет такой поединок, тот и становись президентом.

Засмеялся Балда лукаво:

- Чего ты это придумал, право?

Где тебе тягаться со мною,

Со мной, с самим Балдою?

Экого послали супостата!

Подожди-ка моего меньшого брата.

И обманул он бесёнка с помощью двух пойманных зайцев: один будто бы побежал на перегонки с бесёнком, а второго, когда полуживой бесёнок прибежал, Балда предъявил ему как уже прибежавшего победителя дебатов.

Вот и сейчас, когда возникла сия проблема, явился политолог Вячеслав Никонов (Господи, внук В.М. Молотова, в честь деда и названный так!) и заявил:

- Рейтинг Путина в три раза выше, чем у Зюганова. Где Зюганову тягаться с самим балдою?

Это было б лишь времени трата.

Обгони-ка сперва младшего брата.

И стали искать зайца, чтобы выдать его за младшего брата Путина. Но зайца не нашли, зато сама выискалась зайчиха – Наталья Нарочницкая, вездесущая тёртая антисоветчица, способная в том числе и на это лицедейство. Спрятаться за спину престарелой амбивалентной женщины, послать её вместо себя на поединок с нестабильным Жириновским, который ведь, пожалуй, может не только обложить матом, но и ботинком заехать в физиономию, было уж так неприлично, так не по-мужски, так не по-президентски… Вот послал бы свою супругу. Где она? Или хотя бы Кабаеву. Не всё же ей в Думе сидеть.

Миронов и Прохоров (тут всё-таки сообразил) заявили, что они с подсадными утками и зайчихами сражаться не станут. Естественно. Надо же уважать себя… Я пишу эти строки 8 февраля – 175-я годовщина дуэли Пушкина. Можно ли вообразить, чтобы поэт сказал, допустим, Нащокину или Пущину: «Дружище, не мог бы ты завтра поехать на Черную речку пульнуть в этого мерзавца Чубайса? Он, правда, тоже стрелять будет, но уж ты потерпи». Да что Нащокин, что Пущин! Послать 65-летнюю Нарочницкую на поединок с Жириновским это все равно, как если бы Пушкин послал на дуэль Арину Родионовну.

Почему все они избегли дебатов - по высокомерию? Нет, по трусости. Всем им нечего сказать, нечем оправдаться за предательство, за разгром страны, за антисоветчину, за холуйство перед Америкой, которое пронизало всё. И что, Путин это не видит? Не может хотя бы просто сказать: «Кулистик, заткнись и пошел вон!» Сказал же так друг Медведев беспорочному ангелу Лужкову, а потом – явно нестабильному Кудрину. Ведь ты послушай, что он сейчас говорит, этот Кудрин, о возможности национализации уворованных народных богатств: «Как национализировать? Ведь надо выкупать по рыночной цене, у нас же рыночная экономика. Только по рыночной! А это ужасно дорого. Мне жалко детей, пенсионеров, инвалидов…». Какая наглость! Хватали, цапали, гребли за 3% рыночной цены, а теперь хотят получить 100%.

А вообще-то, Саша, ты рисуешь слишком отвлечённую картину: «Так было в феврале семнадцатого, когда бессильный и одинокий царь был брошен на растерзание либеральной пропаганды». Во всём этом он был виноват сам и стоявшие за ним венценосные предки. И никакой национальной скрепой он давно уже не был да и никогда не был со дня кровавой Ходынки и вечернего бала во французском посольстве.

«Гучков выхватил из-под бледной руки царя отречение». А что, царь не хотел отдавать? Он же сам этой бледной рукой подписал отречение.

Леди долго руки мыла,

Леди долго руки тёрла.