Газета "Своими Именами" №11 от 02.11.2010

Олег АРТЮШИН

ПО СТРАНИЦАМ "ДУЭЛИ"

А.М. МАМЛЕЕВ: КТО БЫ ВЫСТРЕЛИЛ В СТАЛИНА?

Боевой рапорт гражданам Советского Союза

Сталинград

Впервые боевое крещение на войне с гитлеровскими фашистами получил на позиции под Сталинградом около села Бекетовка в сентябре 1942 года в составе 164-го особого батальона 118 укрепленного района, приданного 64-й общевойсковой армии генерала Михаила Степановича Шумилова. Его полевая наблюдательная позиция находилась в 2-3 километрах от нашей огневой позиции и передней линии обороны противника в Капустинской балке, в связи с чем мы постоянно испытывали удары противника.

Как и другие солдаты на фронтах Отечественной войны, мы, особый батальон, отстояли свой рубеж. Наш боевой дух поддерживался еще и тем, что Сталинградский военный плацдарм занимал второе место после обороны Москвы и приобрел особое значение тем, что стал переломным событием в ходе военных действий Второй мировой войны.

Будучи командиром минометного отделения, я не всегда находился около миномета: много времени еще уделял и процессу выслеживания противника, находясь на мной выбранной позиции недалеко от передней линии обороны противника, и уничтожения его, так как еще до войны я получил значок "Ворошиловский стрелок" первой степени. По неполным данным, я лично из снайперской винтовки уничтожил более пятидесяти фашистов, и в это число не входит число фрицев, убитых минами, выпущенными из наших минометов.

Перед генеральным наступлением на Сталинград меня приняли кандидатом в члены ВКП(б), коммунистической партии Ленина-Сталина.

При освобождении города Сталинграда был объявлен набор добровольцев, желающих принять участие в зачистке одного квартала от особо матерой группы "СС". И тоже записался в этот отряд.

Во время рукопашной драки сцепился с одним фрицем. Он был здоровее, захватил горло руками, начал душить. Я отчаянно сопротивлялся, изворачивался, и в какой-то момент его незащищенное горло оказалось напротив моего рта. Я воспользовался этим, захватил зубами горло фашиста, сжал челюсти, через некоторое время он обмяк; так я в буквальном смысле слова загрыз одного из гитлеровских офицеров.

Мы полностью освободили любимый город Сталинград. Участвовали в пленении фельдмаршала Паулюса и сопровождали его до большого села Бекетовка, которое ранее освободили от фашистов.

Наш 164 особый батальон расформировали и передали в 21 общевойсковую, позже переименованную в 6 гвардейскую армию генерала Чистякова Ивана Михайловича. Мы попрощались со Сталинградом и отправились на Воронежский фронт.

Под Воронежем

Ночью подошли поближе к фронту, если таковой был в конце марта 1943 года на Воронежском фронте. Остановились на юго-восточном склоне возвышенности около деревушки из одной улицы.

Начали копать траншеи и оборудовать огневые позиции. Приближался весенний мартовский вечер. Вдруг начали появляться группы и одиночные солдаты, одетые в нашу военную форму. Когда увидели первых солдат, подумали, что это провокаторы, переодетые фашисты. Их остановили, но выяснилось: так беспорядочно отступают бойцы сороковой общевойсковой армии прямо из города Харькова. Нам приказали задерживать отступающих бойцов, заносить их в список с указанием части, затем сдавать в сборный пункт, расположенный недалеко от наших позиций, в лесу.

По чьему-то указанию нашему полку было приказано закрепиться на склоне возвышенности. Если смотреть с этой позиции, по фронту слева - лес, справа - деревня. Мне показалось, мы заняли невыгодную позицию. На наше счастье вечером нас сняли и повели навстречу противнику. Усталые, не спавшие, но накормленные вкусным солдатским обедом, мы шли строем в западном направлении с незначительным отклонением на юг. Шли тихо, без разговоров - создавать даже небольшой шум было запрещено. Прошли несколько километров по лесистым местам. Перевалило за полночь, когда увидели впереди строения - похоже, деревня. На какой-то улице остановились. Кругом тишина, не слышно даже пения ночных птиц. Командир взвода Иванов, теперь товарищ гвардии лейтенант, подозвал к себе командиров отделений и дал приказ устроиться на отдых, для чего занять пустующие дома или, если есть хозяева, попросить разрешения остановиться на ночлег. С радостью мы так и сделали. В моем отделении шесть бойцов, и мы заняли одну избу, что стояла, кажется, где-то в средней части деревни. Хозяева в доме отсутствовали. Со скотного двора натаскали соломы, настелили ее на глиняный пол и легли отдыхать.

Не могу сказать, сколько часов мы отдыхали - у меня не было часов: не в моей татарской натуре снимать с убитых, в качестве трофея, личные принадлежности.

Я захотел на двор по большой нужде. Вышел, а на улице стоит густой апрельский туман, хоть фонари навешивай на него.