Газета "Своими Именами" №11 от 13.03.2012

Алексей Этманов, один из основателей и председатель Межрегионального профсоюза работников автопрома (МПРА), депутат Законодательного собрания Ленинградской области, дал интервью журналу «Скепсис» о деятельности МПРА, состоянии и перспективах рабочего и левого движения в России.

— Алексей, не секрет, что многие западные автомобильные компании с момента успеха рабочих протестов на «Форде» крайне негативно относятся к представителям МПРА на своих заводах в России и боятся создания мощных независимых профсоюзов. Многими из них разработаны различные организационные меры, препятствующие нормальной работе профсоюзных ячеек. Насколько это вредит деятельности МПРА?

Алекcей Этманов: Вы знаете, на данный момент все это не составляет серьезного вызова нашей деятельности. Вопрос здесь, скорее, в самоорганизации трудящихся. Все эти контрмеры далеко не так эффективны. Что бы там ни говорилось, как они там против нас ни воюют — вопрос о росте нашей численности перед нами не стоит. За последний год мы выросли на 1600 человек, и это — показатель.

Из личного опыта: на некоторых предприятиях-поставщиках заводов автопрома перед всеми руководителями ставится задача, чтобы рабочие и инженеры вступали в какие угодно профсоюзы, но только не в МПРА.

Это как раз свидетельствует о том, что собственники расценивают нас как реальный профсоюз, который отстаивает интересы трудящихся.

— Сейчас все чаще заводы работают с внешними «аутсорсинговыми» и «аутстаффинговыми» компаниями, поставляющими дешёвую рабочую силу (в том числе и нелегальных мигрантов), что препятствует трудовой солидарности. Каким образом МПРА борется с этим явлением, и какие применяются контрмеры?

Прежде всего, мы поддерживаем законопроект Исаева-Тарасенко по поводу запрета заёмного труда. Непосредственные контрмеры — мы обучаем рабочих из заёмных агентств, как им действовать, как им включаться в деятельность МПРА, а устав нашего профсоюза позволяет вступать в него таким работникам на тех заводах, где у нас есть первичные организации.

— То есть эти люди из внешних кадровых агентств, приходящие буквально с улицы, тоже имеют возможность вступить в МПРА?

— Безусловно.

— Есть ли сейчас в России какая-либо политическая сила, с которой МПРА готов себя ассоциировать? Рассчитываете ли Вы на ее появление?

— Вопрос неоднозначный. На выборы мы шли как представители «Справедливой России», потому что только эта партия откликнулась и предоставила ряд мест нашим людям. Ну, наверное, это была скорее вынужденная мера, ведь «Справедливая Россия» — это, мягко говоря, не идеал политической партии для рабочего класса...

Безусловно, всякие варианты были помимо «Справедливой России» — у нас много приверженцев других партий, мы это обсуждали, но пока мы работаем именно с ней: она адекватна на сегодняшний момент. Что касается новых создающихся партий, которые будут работать исключительно в интересах профсоюзов, то мы поддерживаем создание «Рот-Фронта» как объединенной партии трудящихся.

— У нас создание множества иностранных автомобильных заводов сочетается с целенаправленным разрушением собственно российской промышленности (от ВПК до биотехнологии). Как Вы относитесь к подобным противоречивым процессам?

— Вы знаете, я не провожу такой взаимосвязи — что открытие новых производств является предпосылкой для закрытия старых. Закрытие старых производств обусловлено тем, что русский бизнес, который только хапает и не вкладывается в основные фонды, просто не может просчитать текущую экономическую ситуацию. Но я бы не сказал, что всё так плохо.