Газета "Своими Именами" №17 от 23.04.2013

«Капитализм делает для пропаганды наших идей в массах куда больше, чем всё, чего мы могли бы добиться собственными усилиями. Международные спекулянты - наши лучшие пропагандисты. Мы действительно многим обязаны войне, но мира я не боюсь, поскольку неисправимая алчность и разложение капиталистических классов при этом сохранится и парализует его благотворное воздействие. В большинстве стран стоимость жизни не снижается, а неуклонно растёт. Жажда наживы, обуревающая международных эксплуататоров, буржуазных финансистов, промышленников и торговцев, по-прежнему неутолима, и они сговариваются о том, чтобы предотвратить возврат к нормальным условиям, абсолютно не осознавая тот факт, что тем самым готовят собственную гибель».

На замечание собеседника о том, что большевики, тем не менее, сегодня привлекают представителей буржуазных классов России к участию в управлении Советской республикой, Ленин откликнулся так: «Преобразование капиталистического государства в коммунистическое невозможно без помощи научных и технических специалистов. Сегодня такие специалисты неизбежно относятся к представителям буржуазии. Таким образом, мы вынуждены взять на вооружение буржуазные методы и привлечь к себе на службу самых знающих буржуазных специалистов, выплачивая им высокое жалованье. Очевидно, что этот шаг являет собой отход от принципов, провозглашённых Парижской Коммуной, постановившей, что все зарплаты без исключения должны быть приравнены к жалованью простого рабочего.

До определенной степени можно даже сказать, что использование буржуазных специалистов означает «перемирие» в разгар нашего наступления на капитализм и попятное движение со стороны нашей Советской социалистической республики, которая с первого дня обещала, и уже осуществила на деле, уравнивание зарплат в соответствии с принципами Парижской Коммуны. Однако это действительно всего лишь перемирие, неизбежное для переходного периода».

Ленин вынашивает гигантские и отчасти загадочные планы в области сельского хозяйства, на которые повлияли идеи Конфуция, чьи труды сегодня стали его излюбленным чтением.

«Экономическая роль России в жизни будущей коммунистической Европы, - заявляет он, - будет основана на развитии сельского хозяйства. В русской земле кроются неизмеримые богатства, способные в немалой степени обеспечить благосостояние всего человечества. В других странах будет развиваться промышленность, обеспечивая нужды международного сообщества советских государств, но Россия будет снабжать рабочих хлебом насущным.

Чтобы увеличить сельскохозяйственное производство в России, необходимо в гигантских масштабах применять научные методы. Сейчас особое внимание уделяется производству сельскохозяйственных машин. За последнее время мы построили много новых заводов, и они работают удовлетворительно, причём часть из них - под руководством иностранных специалистов».

Действительно, некоторые зарубежные фирмы, создавшие отделения в России до революции, в настоящее время буквально завалены заказами советских правителей на сельскохозяйственные машины и орудия.

Для большевистского образа мысли характерно необычное сочетание утопизма с макиавеллизмом. Следующий эпизод, рассказанный Лениным в самой будничной манере, позволяет судить о том, что имеют в виду большевики, когда они «снисходят» до сотрудничества с буржуазией.

«В феврале 1918 г., когда германские империалисты двинули войска против беззащитной России, демобилизовавшей свою армию, и до того, как мировая революция полностью созрела, доверившийся международной пролетарской солидарности, я, не колеблясь ни минуты, заключил нечто вроде соглашения с французскими монархистами. Один француз, капитан Садуль, на словах сочувствовавший большевикам, но на деле преданно служивший французскому империализму, привёл для встречи со мной французского офицера по имени де Люберсак.

«Я монархист. Моя единственная цель - победа над Германией», - сразу же заявил де Люберсак. «Само собой разумеется», - ответил я.

Его заявление нисколько не помешало мне договориться с ним об услугах, которые могли нам оказать французские сапёры, уничтожая железнодорожное полотно и взрывая мосты, чтобы задержать наступающих германцев. Это нагляднейший пример компромисса, который одобрит любой здравомыслящий рабочий, компромисса с французскими монархистами в интересах социализма; мы обменялись рукопожатием, зная, что любой из нас с удовольствием повесил бы другого.

Но на тот момент наши интересы совпадали - надо было устранить угрозу со стороны германского империализма. И мы без сантиментов использовали таких же империалистов - французских офицеров - в качестве нашего инструмента, чтобы отстоять оказавшиеся в опасности интересы русской и мировой социалистической революции.