Газета "Своими Именами" №2 от 31.08.2010

Трактовка образа священника (Виктор Шамиров) задумана непростой. Ведь именно он олицетворяет светлую сторону. Однажды я разговаривал с одним режиссером фильма о Серафиме Саровском. Он сетовал, что продюсер требует у него сделать Святого Серафима этаким Терминатором, смело выступающим против врагов Церкви. А сам режиссер хотел видеть его смиренным молитвенником. Не знаю, стоит ли представлять лиц духовных героями боевиков, но вот такими раздавленными жизнью размазнями не стоит точно. Ведь священник все же воин Христов. Тем более что Виктору Шамирову весьма убедительно (одна внешность чего стоит) удается передавать образы боевиков и воинов.

Но вот Кондрашов приводит в пустынный дом третью жертву. К тому времени он окончательно перевоплощается в нечистого, один глаз становится стеклянным, а вскоре и вовсе выпадает. Ни дать ни взять кривой бес. Вот только вторым глазом Сергей Маковецкий чуть заметно ухмыляется. Что ж, понимает, в каком фильме приходится играть. Но кто же третья жертва? Не смотревшие фильм счастливчики ни за что не догадаются. Сам Никита Сергеевич Хрущев!

Разразившаяся гроза, а может быть, само Провидение заставили посадить генсековский самолет на военном аэродроме затрапезного Гречанска. Сражавшийся всю ночь с клопами, невыспавшийся и злой генсек с ревизией объезжает весь город. На беду кто-то из помощников вспоминает о местной «достопримечательности» - Тане. Разъяренный Хрущев в купе с уполномоченным Кондрашовым едут раздавить осиное гнездо сектантской пропаганды. Но в пустом доме гости – местный архиепископ и дьякон. Совершенно нелогично и спонтанно Хрущев начинает дискуссию со служителем культа. Начинает с вопроса «В каком полку служили?», иначе с архиереем и разговаривать не о чем. Удовлетворившись ответом, что архиерей служил на Первом Белорусском, Хрущев сбивчиво начинает беседу.

Прежде всего объясняет архиепископу, что он, генсек, мол, старше его по должности. Вообще, эта тема – кто кого старше по должности или по званию – красной нитью проходит через весь фильм. Герои только это и выясняют между пьянками и обмороками. Что за собака здесь зарыта? То ли все советское общество представляется лишь обществом чинопочитания и карьеризма, то ли здесь глубоко «зарыты» комплексы создателей фильма. Доказавший свое лидерство Хрущев начинает отчитывать провинциального архиерея – мол, развел религиозную пропаганду. Тот оправдывается, мол, одно дело делаем (!), товарищ генсек, только с разных концов. Хрущев все больше злится, архиепископ все больше белеет от ужаса. Наконец, Хрущев видит статую Тани. Но на пол, как подсказывает логика всего повествования, в обморок не падает. Совершенно чудесным образом атеисту Никите Сергеевичу приходит в голову мысль взять икону Святителя Николая из окаменевших рук девушки. И тогда все сразу образуется, чудо закончится. Но, оказывается, никто икону вынуть из рук не в силах. Даже сам всесильный генсек. Но генсековская мысль работает – нужно найти инока-девственника, он уж точно сможет взять икону. Инока не нашли, нашли... школьника. Тот легко взял икону из рук Тани, девушка обмякла и рухнула на пол.

В православном предании о стоянии Зои икону из ее рук принимает благочестивый схимник, а прощает застывшую Зою сам чудесным образом появившийся в комнате Святитель Николай. Повторюсь, можно верить или не верить в предание, но верить в ахинейскую историю с явлением Хрущева в Гречанск невозможно совершенно. И верить в трактовку образа Хрущева также не стоит. Убежденный атеист, устроивший в период своего недолгого правления настоящие гонения на Церковь, просто не мог вступать в душеспасительные беседы с православным архиереем. Тем более не мог воспроизводить библейский диалог Христа с Понтием Пилатом (и прокуратор, и генсек задаются одним и тем же вопросом: «Что есть истина?»). Вот это и есть самое настоящее чудо в решете.

Остальные же чудеса сплошь конъюнктурно антисоветские. Вот уполномоченный и капитан-следователь избивают не издающую ни звука Таню в милицейском застенке. Вот толпа пьяных ханыг зверски расправляется с милиционерами, не допускающими их повидаться с Хрущевым. Вот нищие и оборванные работяги стоят в очереди у пивного ларька. Но разгадку таких чудес и их заказчиков я хорошо знаю, хоть и не уполномоченный по делам религий. 

Константин ЕРОФЕЕВ

СОВЕТСКИЕ ФУТБОЛИСТЫ - ПЕРВЫЕ ЧЕМПИОНЫ ЕВРОПЫ

К 50-летию выигрыша нашей сборной золотых медалей на чемпионате Европы