Газета "Своими Именами" №21 от 21.05.2013

Я храню небольшой альбом, на первой странице которого открытка: корзина с ромашками, а ниже на белом фоне красивым витиеватым почерком надпись: «Герману Митрофановичу желаю много успехов в жизни. Эдди Рознер. Челябинск, 13.5.1970.» Ну кто не слыхал об этом замечательном человеке, великом джазмене и музыканте? Его помнят и в Европе, и в Америке. Побывал он и на лагерной тропе... В Челябинске Рознер дал два концерта во Дворце спорта. В то время я снимал комнату в квартире художника Василия Петровича Позднякова. Его жена, Клавдия Андреевна, работала администратором в том Дворце. Она нередко устраивала мне встречи с известными в стране людьми. Например, с М. Магомаевым, офицерами-героями с о. Даманского, с чемпионами мира в парном катании И. Родниной и А. Улановым, А. Масляковым... Этот список памятен и значителен.

С Эдди Рознером беседа была весьма длительной и взаимно интересной. За чаем этот общительный человек поведал много интересного. Не обошли мы и «лагерную» тему. Рознер подтвердил, что «здесь много надуманного, искажённого и вообще неправды», что «болтают об этом те, кто либо там не был, либо хочет прихвастнуть, или вызвать жалость с какой-то целью...» По прибытии в лагерь в первой же беседе ему предложили создать какой-нибудь музыкальный коллектив. Вскоре он создал целый оркестр. Поначалу, рассказал Эдди, он был удивлён, что в лагере оказалось столько профессиональных музыкантов, но ему с улыбкой объяснили, мол, потому что «сами же друг на друга пишете доносы...»

Эдди подтвердил, что, все осуждённые работали в основном по своим специальностям. И он со своим оркестром побывал в разных местах и, как он сказал не без улыбки, «даже на стройках коммунизма». Я поинтересовался, узнал ли он о своих доносчиках после досрочного выхода на свободу. На это он ответил уже серьёзно: «Доносчики, как правило, оказывались в других местах лишения свободы» и с какой-то грустью добавил: «мне ещё в лагере рассказывали, что такие почему-то не возвращались»... Что ж, всё по-русски: доносчику первый кнут...

Там же, в Челябинске, мне посчастливилось познакомиться с другим выдающимся музыкантом и интеллигентом. Это был Святослав Теофилович Рихтер. Встречу устроил председатель горисполкома Леонид Николаевич Лукашевич, муж моей родной тёти. Разговор проходил в обкомовской столовой, куда Рихтер был приглашён на обед перед отъездом в Москву. Он возвращался из Японии, а дядя попросил его сделать остановку и дать концерт в Челябинске. Рихтер согласился, но при условии, что концерт будет только для музыкальной общественности. Почему? Об этом я узнал во время обеда.

За столом было четверо: Святослав Теофилович, кто-то из обкома, Лукашевич и я. Рихтер посмотрел на меня с некоторым удивлением, но Лукашевич, перехватив его взгляд, представил меня: «Этот майор, Святослав Теофилович, мой племянник, вчера он нарушил условие, я дал ему билет и предупредил, что фотографировать нельзя...». Рихтер наконец-то улыбнулся и посмотрел на меня: «А фотография будет?»

Я, разумеется, напечатал ночью несколько штук и сложил в папиросную коробку «Казбек». Святослав Теофилович взял одну: «Это на память... брать можно и нужно…» Он снова улыбнулся... В той памятной встрече я узнал, что Рихтер дружил с другим прекрасным музыкантом, который изменил Родине и остался в Японии, надеясь, что Рихтер последует его примеру. Рихтер не сделал этого и ответил уже бывшему другу, что Родину не продают. Вот почему Святослав Теофилович выглядел усталым и огорчённым. Ведь тем другом был... М. Ростропович. Позднее Г. Вишневская скажет, что ему разрешили выехать... Вот вам замечательный пример двух великих музыкантов эпохи, двух представителей интеллигенции. С таким совершенно противоположным пониманием служения Родине...