Газета "Своими Именами" №21 от 22.05.2012

Перевод с английского, вставки, компиляция, подбор графики и комментарии: Sister Mercy

[1] Как замечает Дафф, в сочетании с документами лорда Джеймса его комплект мог бы составить неопровержимую “критическую массу”. Но никто этими документами не интересуется, и это говорит о многом. Однако комментарии читателей свидетельствуют о том, что до периферии закулисы вполне могут добраться те самые спецслужбы и военные... (Здесь и далее прим. S.M.)

[2] Интересно, не из этого ли фонда перепало М.С. Горбачёву на тихую старость? (см. «Домик в Баварии, где живёт Gorbi».) Осведомлены ли об указанных обстоятельствах наши нынешние руководители, компетентные органы и лично В.В. Путин? А что могут сказать наши китайские друзья? И в курсе ли полковник ГРУ, китаевед и аналитик А.П. Девятов? Или можно всё списать на дезинформационные игры главреда Даффа и престарелого пэра?

[3] Небольшое преувеличение. Согласно Википедии, в 1960-е годы Дэвид Джеймс был сотрудником “Lloyds Bank” и “Ford Credit”.

[4] Этот тезис менее категорично и более корректно описывается через понятие сеньоража – дохода, получаемого от эмиссии денег за счёт разницы между себестоимостью изготовления одной купюры и ее номинальной стоимостью. То есть это разница между заявляемой стоимостью 100-долларовой бумажки и стоимостью её изготовления.

[5] Не могу не заметить, что сам термин “афе́ра” происходит от фр. “affaire” и сочетает в себе, казалось бы, несовместимые смыслы: “дело”, “предприятие” и “мошенничество”.

ИСТОРИЯ

ВИНОВАТО НАЧАЛЬСТВО

Филипп Бобков – для советской эпохи фигура во многих отношениях знаковая. Участник Великой Отечественной войны, прославленный чекист, один из основателей и руководитель советской «политической контрразведки», последний на данный момент генерал армии, получивший это высшее звание как сотрудник органов госбезопасности, – с его именем так или иначе связаны множество событий, памятных нашим согражданам.

Филипп Бобков. Март 2012 года. Фото Сергея Громова

Сегодня Филипп Бобков отвечает на вопросы корреспондента «Файла-РФ».

– Филипп Денисович, можете навскидку перечислить всех равных Вам по воинскому званию коллег по Комитету?

– Попробую. Первым генералом армии в КГБ был Серов. Потом Цвигун, Цинёв, Матросов, Емохонов, Чебриков, Крючков…

– И Андропов…

– Да, конечно. Итого вместе со мной девять человек.

– Вы стояли, что называется, у истоков 5-го управления. Можно ли в какой-то мере считать Вас одним из инициаторов его создания?

– Нет. Инициатором был Андропов. Когда он пришёл в Комитет, создание нашего управления было одним из его первых шагов. Без такого важного для СССР подразделения КГБ внутренняя обстановка в стране была не вполне ясна для её руководства. При всей необходимости охраны государственных секретов, борьбы со шпионажем и прочими видами откровенно враждебной деятельности, которые вёл в отношении нашего государства Запад, не следовало игнорировать и то, что происходило в самом советском обществе. Нужно было изучать различные настроения внутри него, изменения, некоторые глубинные процессы, которые в нём по тем или иным объективным или субъективным причинам происходили.

– Межнациональным отношениям, наверное, нужно было уделять больше внимания?..

– Это было не главное. А до определённого времени такой проблемы в Советском Союзе вообще не существовало. Первым из тех, кто сделал шаг на пути разрушения нашего многонационального единства, был Берия. Сразу после смерти Сталина, когда Берия на несколько месяцев оказался на пике своей влиятельности в союзном руководстве, возглавляя при этом тогдашнюю систему госбезопасности, он объехал многие республики СССР и настоял на выдавливании русских из высших республиканских партийных и советских органов. Не подчинилась этим «рекомендациям» лишь Белоруссия. Несмотря на долгие уговоры Берии, Патоличева на посту первого секретаря ЦК Компартии БССР там сохранили. Однако именно тогда была заложена первая мина замедленного действия под межнациональную сплочённость советских народов, именно тогда было положено начало делению граждан Союза по национальному признаку.

Очень плохую службу в этом плане сослужил Хрущёв. Например, во время одной из своих поездок по Украине сказал, что тамошним солдатам-украинцам не следовало бы говорить по-украински. И вот это его высказывание имело весьма серьёзные последствия, проявившиеся, правда, не сразу…

До войны и сразу после неё, повторюсь, никаких проблем, связанных с национальными отношениями, у нас не было.

– Какова была природа таких действий и высказываний представителей высшей власти СССР? Это чисто личностное, спонтанно-эмоциональное или нечто иное?