Газета "Своими Именами" №22 от 27.05.2014

Поводом для старта расследования послужил ролик в интернете с записью моего выступления на митинге двухлетней давности. В этом выступлении я под впечатлением от наблюдаемых мною преступлений по ст.149 УК РФ, совершённых 6 мая 2012 г. неизвестными мне полицаями при попустительстве органов правопорядка, давал оценку действующему в стране режиму. И, полагаю, коррумпированным слугам этого режима особенно не понравилось моё напоминание о том, что полицаев на Руси всегда убивали. Ну, на воре и шапка горит.

Понятно, что произносимую мною правду назвать преступлением невозможно. Потому следствию захотелось покопаться по связанным со мной квартирам: авось какой-нибудь криминал удастся подкинуть. Подтверждением таких преступных намерений следователя является порядок организации обысков: проведение их у свидетелей без перевода свидетелей в подозреваемые (для снижения объёма процессуальных прав обыскиваемых), грубое проникновение в квартиры, начатое ещё в ночное время (когда собранность и внимательность обыскиваемых минимальны), избыточный состав оперативной группы, в том числе и за счёт вооружённого автоматическим оружием спецназа (для снижения возможности контролировать действия незванных гостей), использование в качестве понятых не соседей, а охранников, работающих в столице вахтовым методом (в большей степени поддающихся давлению со стороны следствия), запрет на пользование связью, недопуск к обыскиваемым адвокатов, невыдача копий протоколов обыска и т.п.

Заказной характер обысков, направленный на блокирование нашей общественной и трудовой деятельности, подтверждается и составом похищенного в итоге у меня, моих близких и друзей имущества. Из квартир были вынесены все компьютеры и носители цифровой информации (включая диктофоны и любительские камеры), оригиналы личных (семейных) и рабочих документов, необходимые для реализации прав (льгот) и осуществления научной и трудовой деятельности (в том числе на оборонных предприятиях), имущество ветеранского сообщества Ачинского ВАТУ. При этом ходатайство дать возможность хотя бы скопировать документы и файлы осталось без внимания. Отдельно стоит заметить, что Соколов А.А. был помимо прочего лишён тиража авторефератов своей кандидатской диссертации по экономике, посвящённой инсайдерской ренте (коррупции) в госкопорациях.

Можно было бы понять следствие, если бы оперативники сразу потребовали у меня выдать им предметы и документы, связанные с делом: мою форму подполковника запаса с моими медалями, в которой я выступал на том митинге, микрофон с колонками, усиливавшие на митинге мой голос, доски с помоста митинга, на котором я стоял, и украшавшие его красные транспаранты (митинг был посвящён 9 Мая). Но вместо этого они потребовали у меня выдать наркотики и оружие, а изъяли кепки и значки с символикой обратной связи органов власти с народом. Ну вот раздражает их именно эта символика!

Но не только следователь с оперативниками участвовали в нарушении законных прав. По просьбе следствия обыски были санкционированы судьями Хамовнического суда Лутовым А.В. и Устиновой О.В., которые вынесли постановления об обыске необоснованно, доверившись следователю и не изучив лично предложенные им материалы. Это видно из того, что по ссылке на указанный следователем ролик какой-либо видеоматериал отсутствует, да его там никогда и не было: ссылка написана с ошибкой, и эту ошибку ни следователь, ни судья в оформляемых ими документах не заметили. А кроме необоснованности судейские постановления в отношении меня оказались ещё и незаконными, так как материалы для суда согласовывало ненадлежащее лицо: я на момент обыска находился в составе одной из столичных избирательных комиссий, был так называемым спецсубъектом, в отношении которого обыски санкционируются не районным следственным руководством, а столичным. Следователь, имея оперативные возможности изучить мою личность заранее, поленился это выяснить либо побоялся, что вышестоящее начальство откажет согласовывать нелепые обыски у свидетелей, у которых невозможно что-либо найти в связи с выступлением на митинге двухлетней давности.

Вся эта масса нарушений с самого начала вызвала у Мосгорсуда нежелание ввязываться в это грязное дело. В результате наши обжалования постановлений об обыске откладывались, как личинки, а материалы по одному из постановлений (в отношении квартиры моей жены в Москве, в которой обыск длился 13 часов, сопровождался наибольшим числом нарушений и закончился лишением меня массы не относящегся к делу имущества) в итоге и вовсе были возвращены в Хамовнический суд. При этом дело гуляло между Мосгорсудом и Хамовническим судом такими запутанными путями, что ознакомиться с ним и дополнить необходимыми документами мы смогли его только 20 мая. Но уважающие себя судьи не могут затягивать осуществление правосудия, поэтому 19 мая два обжалуемых нами постановления судьями Мосгорсуда Поляковой Л.Ф. и Мишиным В.Н. наконец-то были признаны незаконными, необоснованными и отменены!