Газета "Своими Именами" №28 от 09.07.2013

Однако, где они — наши отечественные мобильные сотовые телефоны, часы, фотоаппараты, другие современные товары широкого потребления? - резонно вопрошают «Экономическая и философская газета» и покупатели в магазинах.

Да и откуда им (отечественным товарам) теперь взяться, если в 2000-е годы огромное количество заводов, фабрик и высокотехнологичных производств было физически уничтожено! («ЭФГ», 2013, №8 и №10-11).

Но и традиционных (ещё со сталинских времён известных в СССР и в России) продовольственных товаров народного потребления, таких, например, как промышленная цельномолочная продукция, на территории РФ производят сейчас более чем в два раза меньше, нежели в 1990-м году «провозглашения государственного суверенитета РФ — Новой России».

В другом базовом секторе ВВП (фонд накопления и всех других расходов) важнее всего прочего российская продукция стратегического назначения.

Не вдаваясь в подробности, скажем, что в 2000-е годы этот сектор ВВП донельзя сузился и «полегчал». Так, к примеру, гражданских самолётов в РФ в 2012 году произвели в пять раз меньше, чем в 1990 году. («ЭФГ», 2013, №8 и №10-11).

Жил бы теперь великий М.В. Ломоносов, свой закон сохранения массы вещества он переформулировал бы так: «Сколько производств у тела земли Российской убудет, отнимется, убавится, столько капиталу и денег присовокупится, умножится на офшорных, «безналоговых» «райских» островах на многомиллиардных «евродолларовых» счетах российских властей предержащих».

Н.И. САМОХИН

КАК ДИССИДЕНТЫ ЗАПРОСИЛИСЬ В ТОТАЛИТАРИЗМ

Испанские власти видели такое количество демонстраций, что давно перестали обращать на них внимание. От правительства требовали всего на свете: от роста социальных расходов до изгнания короля и раздела страны на несколько независимых государств. Но одна акция протеста все-таки должна была задеть испанских министров за живое – своей чёрной неблагодарностью. Это бессрочный митинг кубинских диссидентов под окнами МИДа. Два года назад Испания щедрым жестом вытащила этих людей из застенков братьев Кастро, обогрела и приютила у себя, а теперь они требуют отправить их назад, под гнет кубинской диктатуры, потому что свобода и капитализм понравились им ещё меньше.

Жертвы санкций

Вообще кубинцы редко бегут с Острова свободы в далекую Испанию – для них гораздо удобнее США, где навалом друзей и родственников, которые обязательно помогут освоиться на новом месте. Даже эти, митингующие под окнами МИДа, оказались в Мадриде не то чтобы насильно, но случайно – из-за не очень удачного дипломатического маневра испанского правительства.

Где-то в середине нулевых в руководстве Испании заметили, что на Кубе начались некоторые реформы, и решили наладить с островом хорошие отношения. Язык тот же, американцев не пускают – отличный рынок для испанского бизнеса. Но для этого надо было сначала отменить санкции, которые ЕС ввёл против братьев Кастро за нарушение прав человека. Тогда придумали вывезти кубинских политзаключенных из тюрем на свободу в Испанию. Освободить диссидентов просто так Кастро бы не согласились – они же опять будут вредить и подрывать режим. А вот услать их за океан, в Испанию, в обмен на отмену санкций и доходное сотрудничество с ЕС – это более заманчиво.

В результате в 2010–2011 годах Испания предоставила политическое убежище сразу 764 кубинцам. Из кубинских тюрем в Европу переехали жить 115 политзаключенных плюс несколько сотен их ближайших родственников. Для сравнения – за эти два года Испания приняла с Кубы столько же беженцев, сколько из всех остальных стран мира вместе взятых.

Но несмотря на хлопоты, все тогда были очень довольны этим переездом. Братья Кастро – потому что ЕС отменил против них санкции, Испания – потому что подружилась с открывающейся Кубой, а сами диссиденты – потому что переехали из тюрьмы не просто на свободу, а в демократическую и процветающую Испанию, где уже давно воплощены в жизнь все те идеалы, за которые они борются у себя на Кубе. В Испании бывших кубинских политзаключенных встречали как героев – с кучей журналистов, политиков и просто людей, неравнодушных к их заслугам в борьбе за демократию и права человека. Все улыбались, хотели вместе сфотографироваться, пожать руку, взять интервью.

Билет в утопию