Газета "Своими Именами" №34 от 21.08.2012

Но директива №3 от 22 июня не была выполнена командованием двух важнейших фронтов - Западного и Юго-Западного - и начальником Генштаба Красной Армии Жуковым, принимавшим решение о контрударе вместе с командованием ЮЗ фронта.

Бросок немцев, очертя голову, вперед - при негодном состоянии дорог в тылу, при отсутствии резервов для прикрытия жизненно важных тыловых коммуникаций - был с точки зрения военных возможностей только приграничных советских армий - авантюрой. С самого начала.

Но авантюрой он не был. Ибо немцы знали, что им позволена любая глупость. Позволена заговором части генералитета Красной Армии, который не будет исполнять приказы Москвы. Который будет уничтожать боевые возможности собственных войск, например, уничтожением моторесурса танков в бессмысленных многосоткилометровых маршах.

Альтернатива разгрому

Моторесурс танка “тигр” составлял всего 60 км. Первое применение танка под Ленинградом во второй половине 1942 года было неудачным потому, что большая часть танков просто не добралась до поля боя со станции разгрузки.

Танки советских механизированных корпусов Юго-Западного фронта в июне - начале июля 1941 года прошли своим ходом 1200-1400 километров. Приказы не оставляли времени на осмотр танка и выяснение факта, что танк остановился из-за раскрутившейся гайки, которую надо было поставить на место. Но до этого несколько часов вскрывать люки, копошиться в железе, искать...

Ну а когда “гремящих броней, сверкающих блеском стали” корпусов не стало, пришла очередь и пехоты. Ее тоже оторвали от баз снабжения, в походных колоннах вывели на дороги. Где она и была захвачена теперь уже превосходящими по мобильности и по вооружению механизированными соединениями противника.

Но для понимания этого нашим историкам и аналитикам не хватает просто: признания того, что генералитет двух фронтов грубо нарушил дисциплину, не выполнил прямое указание высшего военного руководства страны - директиву №3. И противник, авантюрно подставлявший свои тылы под естественный, совершенно логичный удар, приказ на который был издан и направлен в штабы фронтов, - знал, что этого удара не будет. Знал, что штабы фронтов не выполнят приказ.

Не бездарно, а исключительно грамотно не выполнят. Отберут 8-й мехкорпус у честного командарма-26 генерала Ф. Костенко, который только из интересов врученной ему под командование армии не позволил бы взять Львов коротким и мощным ударом мехкорпуса по угрожающим его флангу войскам противника. И тогда лесистая Львовская область с двумя крупными складскими центрами во Львове и в Стрые, опирающаяся на сложнопреодолимые Карпаты с юга, на укрепрайоны по границе, нависающая над путями снабжения немцев через Люблин и по шоссе на Киев, - превращалась бы во вторую занозу масштаба 5-й армии. Даже при полной изоляции. А то и посущественнее. В Карпатах - не украинские националисты западенщины, а дружественный русинский народ. За Карпатами - принадлежавшая Венгрии, но исторически связанная со Словакией территория. А словаки - не чехи. Словаки - это Словацкое национальное восстание 1944 года. Словаки - это просьбы о вхождении в СССР в 60-е. Это полковник Людвиг Свобода, командир чехословацкой бригады, бравшей вместе с Красной Армией карпатские перевалы в 1944-м. Союзные немцам словацкие части, в отличие от румын и венгров, на советской территории плохой памяти по себе не оставили.

Но и это не всё. Для сведения: на юге Львовской области - нефтеносный район. Румыния обеспечивала добычу 7 млн. тонн нефти в год. Львовская область дала Гитлеру 4 млн. тонн. Каждая третья тонна из той нефти, на которой работали моторы рейха! Быстрый уход Красной Армии из Львовской области не позволил существенно разрушить инфраструктуру региона - не успевали. Нефтедобыча была быстро налажена. Ради нефти немцы здесь даже не уничтожали евреев, в руках которых было управление нефтепромыслами.

Короче. Альтернатива катастрофе 1941-г. была реальная. Она не просто была сама по себе как возможность, которую поняли крепкие задним умом потомки. Она была понята и выражена конкретными указаниями что делать - в форме сталинской Директивы №3 от 22 июня 1941 года. В середине первого дня войны был фактически решен вопрос о полном и безусловном разгроме агрессора. “Малой кровью, могучим ударом”. Или, по меньшей мере, о лишении его возможности вести длительную войну.

И эта уникальная возможность была убита штабами двух главных фронтов - Западного и Юго-Западного. В штабах было много народу. Но в каждом из них были три человека, без подписи каждого из которых ни один приказ штаба не имел законной силы: командующий, начальник штаба, Член Военного Совета. На Юго-Западном фронте начальником штаба был М. Пуркаев, а членом Военного Совета - И. Никишев. В период, когда Пуркаев командовал Калининским фронтом, возникла проблема голода в армиях фронта. Несколько десятков голодных смертей. Приехала комиссия, Пуркаева отстранили, выяснилось, что продовольствия фронту хватало, но была проблема распределения. После снятия Пуркаева эта проблема рассосалась.