Ну просто загажен наш телеэкран мелкотравчатой туснёй из одной кухни – гетто! Ну словно перестала русская земля рожать «быстрых разумом» умников и умниц! А точнее – очень опасных именно из-за своего ума врагов колонизаторов-либерастов! Что есть ложь. Вспомним Льва Яковлевича Рохлина. Было дано ему этой самой демократией право свободно, пользуясь телеэкраном, выражать свои мысли и чувства? А ведь он был одним из первых, кто не оробел сказать («Советская Россия», 11 сентября 1997 г.), что «армия и оборонная промышленность движутся к уничтожению». А далее, как и положено пассионарию, указал путь к спасению:
Где он нынче, этот замечательный человек? «Советская Россия» предварила это его интервью такими словами:
А чем отплатила наша «свободная демократь» писателю, публицисту, истинному патриоту родного Отечества Борису Миронову? За то, в частности, что он создал несколько книг, где на основании вполне объективных социологических, экономических, этнографических данных проанализировал, как, каким образом «ельцинская семья» ради баснословных барышей захватила власть, провела мошенническую приватизацию, сделав бесправными, нищими и голодными десятки миллионов граждан России, и страна стала вымирать невиданными темпами»?
Так чем отплатили либералы-правдорубы за правду ему, способному не где-то в подполье сидеть с фигой в кармане, а в открытую, в сражении отстаивать неопровержимость своей позиции? Да как и положено симулянтам, изображающим борцов «за нравственность»: присобрали «своих» в некую, так сказать, Общественную палату, куда рохлиным-мироновым хода нет, и объявили его труды праведные экстремистскими. И пусть он теперь мотается по судам, доказывая, что не берл лазаров, не сванидзей-млечиных у нас нехватка, а протопопов аввакумов, а мининых-пожарских. И что в итоге? Его фундаментальный труд «Иго ...ейское», разумеется, с «грехом» личных наблюдений-суждений, уравнивается с бандитским фугасом только потому, что внятно объясняет, почему, хоть ты тресни, не получается у простого народишка любить своих кровососов с той пылкой страстью, которой они, «по делам своим», заслужили. Итог? Книга превратилась в библиографическую редкость, за ней охотятся читатели, цена её растёт.