Газета "Своими Именами" №46 от 15.11.2011

…Прокурор всегда требует подсудимому осуждения, даже если он не виновен, и очень редко, в исключительных случаях, отказывается от обвинения. Для этого надо быть великодушным. А в наше время великодушие — вещь старомодная и смешная. А кому хочется прослыть смешным? И уж, конечно, не прокурору.

Начальство отличает Магунова и ставит в пример другим как работника, проводящего строгий прокурорский надзор. Что верно, то верно. Ни одно правонарушение не проходит безнаказанным. По количеству уголовных дел наш район переплюнул все районы области. У Магунова болезненная страсть заводить уголовные дела.

В начале мая он завалил суд делами о самовольном захвате колхозниками земли. Их набралось около двух десятков. Самовольный захват выражался в том, что при контрольном обмере приусадебных участков было обнаружено, что у этих колхозников они увеличились сверх норм — от двух до трех соток. На суде все колхозники в один голос отрицали свою вину. Суд определил создать авторитетную комиссию по вторичному обмеру их приусадебных участков. И оказалось, что первый обмер был произведен неправильно. В результате по всем делам были вынесены оправдательные приговоры. И Магунов в горячке все их опротестовал. Но все протесты были сняты областным прокурором. Таким образом, Магунов сразу схватил охапку палок и вдобавок еще — строгое предупреждение. И наша дружба размякла и стала скользкой, как глина после дождя. А следующее дело, по которому прокурор получил полное удовлетворение, а я — палочку, сделало нас врагами».

Вот тут надо прервать повествование о прокуроре и обратить внимание на то, будто суд оправдал подсудимых, причем Курочкин написал это так, что создается впечатление, что это он оправдал. На самом деле это далеко не так. Поскольку народный суд СССР это еще и два народных заседателя.

Но разговор о заседателях предварим разговором об адвокатах.

Адвокаты

Моему оппоненту Назарову указали на народных заседателей: «И судья, даже будучи уверенным в своей правоте, должен был порой приложить немало усилий для того, чтобы убедить этих народных заседателей в своей правоте». Назарова это сильно развеселило:«А-а-а! Ой не могу! Народные заседатели! Механизм контроля! Ну не смешите вы народ-то! Кивалы!! Вот какое их было прозвище, причём абсолютно заслуженное».

Тут должен сказать, что в жаргоне юристов я не силен, но, судя по всему, кивалами называли не только заседателей, но и адвокатов определенного склада (возможно, такого, как сам Назаров, который все время нам кивает на то, что нынешний режим «юридически прав»). По крайней мере, я помню случай, когда мой разозленный адвокат Г.И. Журавлев заявил судье, что он не собирается быть кивалой при прокуроре.