Газета "Своими Именами" №5 от 28.01.2014

В огромной столичной квартире Ивана Михайловича Москвина, что находилась в роскошном правительственном доме на Спиридоновке, бинарный зять жил много лет одной с ним семьей, а с Глебом Ивановичем Бокием порой предавался уже известной нам ежовской усладе (Водку пили-с. – Л.Б.)... Лев Эммануилович уверяет, что Глеб Иванович был обаятельнейшим человеком, «зимой и летом ходил в плаще и мятой фуражке», обожал искусство... Бокий был знаменит. Его именем называли морские суда, о нем слагали стихи и песни. Так, заключенные, которых направляли на Соловецкие острова, с энтузиазмом пели:

Трюм наш тесный и глубокий,

Нас везут на «Глебе Бокий»,

Как баранов...

Кстати сказать, примечательны фигуры и других родственников свидетеля. Например, Мерик Горохов. Он работал заместителем «знаменитого Вуля» - начальника МУРа, «грозы московских воров и бандитов». «Мерик был тихим евреем с русыми волосами и нестеровскими синими глазами, прелестным и добрым человеком». Однажды Разгон зашел к тихому братцу на работу. Тот сидел за столом, а перед ним лежала кипа бумаг в несколько сот листов. «Не прерывая разговора со мной, - вспоминает Лев Эммануилович, - Мерик синим карандашом подписывал внизу каждый лист рядом с другой какой-то подписью. Изредка прерывался, чтобы потрясти уставшей рукой». Что же это он делал? Оказывается, добрый братец был членом «тройки» и вот теперь, не моргнув синим нестеровским глазом, подписывал приговоры об изоляции «социально вредным элементам».

«Вот такие вот «родственнички», - втолковывает нам Владимир Бушин, - и были призваны к ответу за свое палачество, за свою сладкую жизнь в хоромах, где царила обжираловка, в 1937 году. Пострадал «ни за что» и  Л.Э. Разгон – отнюдь не старший дворник при детском садике, а майор ОГПУ со всеми вытекающими...».

Без устали ваяют «киношедевры», призванные добить правду о ярких, самобытных личностях социалистической эпохи и – опять же, - залить чернухой образ И.В. Сталина, да, ненавидевшего прохвостничество, духовное убожество корыстолюбцев и тем более – предателей. И потому Владимир Бушин снова и снова – «За Родину! За Сталина!».

Из статьи Владимира Бушина «Стая ельцинских оводов»: «4 октября в гневной, взволнованной речи на митинге у Дома правительства по случаю пятой годовщины расстрела кровавой ельцинской бандой сотен москвичей генерал А. Макашов употребил слово «жиды». На другой день в программе новостей министр юстиции П. Крашенинников пригрозил генералу санкциями по обвинению в разжигании межнациональной вражды.