Газета "Своими Именами" №8 от 19.02.2013

О некоторых открытиях в области истории необходимо постоянно напоминать, потому что они не вошли в наше общепризнанное описание мира. Одну такую находку нельзя забыть потому, что это — хорошо скрытая история колоссального предательства, спланированного в 1945-м. После четырёх тяжких лет ужасной войны, едва успели союзники победить Гитлера, как премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль подготовил неожиданное нападение на союзную Россию с участием войск гитлеровского вермахта. Вероломное нападение было запланировано на первое июля 1945 года возле Дрездена. Черчилль собирался использовать помимо 47 английских и американских дивизий 10 немецких, которые он не распустил, чтобы послать их снова на восточный фронт воевать против «русских дикарей». Черчилль был готов напасть на Красную Армию без объявления войны, так же предательски, как и Гитлер в 1941-м. Сэр Ален Брук, высший чин английской армии, сказал, что Черчиллю «не терпелось начать новую войну».

Сталин узнал об этом плане; это подтвердило его худшие подозрения о намерениях англичан, укрепило его хватку в Восточной Европе и, возможно, сделало его ещё менее склонным идти на компромиссы. Немного подумав, президент США Гарри Трумэн отказался поддержать Черчилля: война с Японией была ещё далека от завершения, атомная бомба ещё не готова и он нуждался в помощи русских. (Возможно, Рузвельт отказал бы быстрее, но он умер вскоре после Ялтинской конференции). Операция «Немыслимое» была приостановлена, отложена, и архивная папка с грифом «Совершенно секретно» легла на долгие годы на полку в государственном архиве, пока не была обнародована в 1998 году.

В мае 1945 года англичане не распустили воинские части, состоящие из около 700 000 немецких солдат и офицеров. Те сложили оружие, но оно было не уничтожено, а складировано по личному приказу Черчилля, намеревавшегося снова вооружить немцев и послать их против русских. Комендант английской оккупационной зоны Монтгомери объяснил в своих «Записках об оккупации Германии», что германские войсковые соединения не были распущены потому, что «нам было негде их поместить, если бы мы их распустили; и мы не смогли бы охранять их». Что ещё хуже, англичане не смогли бы использовать их рабский труд и морить их голодом, если бы немцы были объявлены военнопленными («Нам бы пришлось обеспечивать их пайками по довольно высоким нормам»). Такое объяснение и само по себе плохо, но в сохранившейся рукописной записке он приводит ещё худший резон: «Черчилль приказал мне (Монтгомери) не уничтожать оружие двух миллионов немцев, сдавшихся в Люнебургской пустоши 4-го мая. Всё было приказано сохранить, на случай возможной войны против русских с немецкой помощью».

Вся эта история целиком была опубликована Дэвидом Рейнольдсом в его B@C45 о Второй мировой войне (он заметил, что Черчилль опустил этот эпизод в своих мемуарах). Оригиналы документов были опубликованы английскими национальными архивами и их можно найти в сети. Но всё равно эти события не стали достоянием широкой публики и известны куда меньше, чем обвинения против Советов, которые составляют неотъемлемую часть исторических знаний. Всем известно, что Сталин заключил сделку с Гитлером накануне войны и что он взял под свой контроль Восточную Европу после войны. Но обычно ничего не говорится об обстоятельствах. Даже слышавшие об операции «Немыслимое» обычно подозревают, что это не более чем сталинистская пропаганда или выдумка сценаристов «Семнадцати мгновений весны». Наследникам Черчилля удалось затушевать этот рассказ и раздуть вымышленный «Ледокол» Суворова.

Но «Немыслимое» объясняет, почему Сталин считал Черчилля в 30-е годы более заклятым врагом СССР, чем Гитлера, и почему он согласился на пакт Молотова-Риббентропа. Сталин понимал Черчилля лучше, чем многие современники, и знал о его патологическом антикоммунизме.

После окончания Первой мировой войны в ноябре 1918 года Черчилль предложил новую политику: «Убей красных, целуй фрицев». (Эти слова цитирует апологет Черчилля сэр Мартин Гильберт.) В апреле 1919 г. Черчилль говорил о «недочеловеческих целях» московских коммунистов, особенно Троцкого и его «азиатских орд». Приход к власти фашистов не повлиял на его взгляды. В 1937 году, когда уже были приняты нюрнбергские расовые законы, Черчилль заявил в парламенте: «Я не собираюсь притворяться, что если мне придется выбирать между коммунизмом и нацизмом, я бы выбрал коммунизм». Коммунисты были «бабуины», а Адольф Гитлер «войдет в историю как человек который восстановил честь и мир в душе великой германской нации». В 1943 году он хвалил Бенито Муссолини за спасение Италии от коммунистов и заявил, что его «грандиозные дороги останутся памятником его личной мощи и долгих лет правления». Последнее заявление было любезно сохранено для вечности в пятом томе его многотомной истории Второй мировой войны.