Газета "Своими Именами" №5 от 21.09.2010

Если считать первым поколением, мировоззрение которого сформировано уже «демократическим» обществом, детей, которым в 90-м году было не более 6-7 лет – нынешних 25-26-летних; вторым – детей, родившихся после 93-го года, – нынешнюю молодёжь, достигшую совершеннолетия; третьим – детей, родившихся в канун XXI века, – нынешних 12-13-летних школьников, представления которых об отечественной истории я описала выше, то, исключая небольшой процент инакомыслящих различных идеологических направлений, в современной России живут уже три поколения людей, имеющих смутное представление и тем не менее ностальгирующих о жизни в дореволюционной России, не знающих подлинной истории своей страны за последние 100 лет, не уважающих старшее поколение – этих «совков», виноватых в нынешней российской неустроенности,– мечтающих о заграничной жизни и совершенно лишённых чувства национальной гордости.

Три потерянных поколения!

Если бы мне задали два извечных русских вопроса «Кто виноват?» и «Что делать?», я бы ответила: кто виноват – знаю, не знаю – что делать. Если вам, «демократам», удалось так извратить сознание трёх поколений, от способа жизни которых зависит наше ближайшее будущее, при жизни их отцов и дедов, совершивших величайший подвиг в истории человечества – победивших фашизм, то как восстановить историческое самоуважение у поколений, уже не знающих своих героических дедов и прадедов?

Конечно, нельзя не заметить в последнее время изменений в характере документальных телепередач о Великой Отечественной войне. Не без Вашего, наверное, влияния, господин президент!

Да вот не могут (или не хотят?) постановщики и режиссеры этих фильмов быть честными до конца по отношению к советскому прошлому. Не врут, но и правды не говорят. В очередном выпуске сериала «Алтарь Победы» заявили: каждая вторая банка тушёнки была американской, и кормили этой тушёнкой не только фронт, но и гражданское население, показав при этом поразительный кадр (знать бы, откуда его выкопали?), в котором совсем маленького ребёнка кормят с ложки прямо из банки этой самой американской тушёнкой. Создаётся впечатление, что завалили нас американцы своей тушёнкой и вся Россия жрёт её прямо из банок (ведь «каждая вторая» – это столько, сколько мог бы произвести этой продукции ещё один Советский Союз!). А не сказали при этом, сколько в годы войны, когда были потеряны основные продовольственные регионы страны – Украина, Белоруссия, российское Черноземье, выпускала тушёнки советская пищевая промышленность и, соответственно (ведь 1 к 1!), поставляли американцы. Сразу стало бы ясно, что Россия кормится не американской тушёнкой.

От отца‑фронтовика знаю, что основной едой на фронте была пшённая каша, хотя и заправленная тушёнкой. А «банки» выдавались офицерскому составу и в особых случаях, когда полевая кухня не могла доставить горячую еду. Например, разведке.

Может быть, в больших городах и перепадала она гражданскому населению в редкую стёжку по карточкам, но вся многомиллионная глубинная Россия и видывать её не видывала, и слыхивать о ней не слыхивала.

Я-то знаю! Я прожила все годы войны в эвакуации в небольшом чувашском пристанционном посёлке Вурнары. Ели мы там в основном горох – картошки до весны не хватало, а купить было дорого. Покупали мешок гороха – по осени, когда подешевле – и ели его всю зиму. Варили из него густую похлёбку без всякой американской тушёнки и даже без масла. Соль и вода – всё! А горох в Чувашии был отменный – нелущёный, крупный, не тронутый червоточиной (как теперь в московских «супермаркетах»!). До сих пор помню плавающие по верху гороховые шкурочки, наполненные насыщенным гороховым отваром. Вкусно!

А масло у нас всё-таки было! И знаете какое? Хлопковое! Слыхали про такое? Горьковатое, даже, я бы сказала, горькое. Его берегли, на картошку не тратили. А жарили на нём овощные котлетки – морковные или свекольные, обвалянные в непросеянной, с отрубями, муке. И пили с ними чай, не настоящий, конечно, самодельный – травяной или на сушёных лесных ягодах. Без сахара! Нынешние диетологи сказали бы: самое здоровое питание. Так и выжили.

А ещё грибы. Их в войну в чувашских лесах было видимо-невидимо: некогда было деревенским бабам, заменившим ушедших на фронт мужиков, ходить по грибы. Ходили только дети младшего возраста, без подростков, занятых на колхозных работах. Тогда это было безопасно. Ни бандитов, ни маньяков в чувашских лесах не водилось. А чтобы не заблудиться, ходили не в открытый лес, а на лесопосадки, которые были огорожены слегами. Если и зайдёт кто далеко (посадки-то были большие!), то следовало идти вдоль ограждения до того места, где влезли на посадку. А уж дорогу до посадки знали крепко-накрепко, ходили не один раз – летом по ягоды, осенью по грибы!