Газета Завтра 10 (1267 2018)

Как отмечает Оакли, с середины 1960-х годов средняя норма прибыли американского бизнеса начала снижаться, и это продолжалось до начала 1980-х. В 1960-е годы кризис в экономике совпал с кризисными явлениями в политике (коррупция, убийства крупных политических деятелей, включая президента США), обществе (студенческие и негритянские бунты) и кризисом имперской власти США (Куба, Вьетнам). В результате в 1960-е Америка от «великого общества» перешла к больному обществу с подорванными законом и порядком. Кульминацией стали события 1968 г., когда студенты-бэби-бумеры оторвались по полной. Убийство Мартина Лютера Кинга и последовавшие за этим негритянские бунты, убийство Роберта Кеннеди, вьетнамское наступление Тет, когда американцы могли по телевизору смотреть, как вьетконговцы пытаются прорваться в посольство США в Сайгоне – всё это было и фактором и фоном молодёжных беспорядков. Всё это активно подогревалось прессой, которая, как заметил Ч. Кайзер (Kaiser Ch. America in 1968. N.Y., 1988), особое внимание уделяла самым радикальным группам студентов, составлявших абсолютное, хотя и очень крикливое и наглое меньшинство. Со времён Гражданской войны 1861–1865 гг. Америка не была так разделена как в 1960-е годы. Это разделение было демонстративно культурным, поскольку молодёжная субкультура 1960-х была замешана на роке, сексе и наркотиках, сопровождалась сексуальной революцией, отделившей секс от любви, семьи и ответственности, и наркореволюцией по заветам Тимоти Лири. Наркотематика быстро вошла в поп-музыку. Как отмечает М. Кулански (1968 год, который потряс мир. М., 2008), уже битловский диск «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера» отразил в музыке, текстах и даже в дизайне обложки диска эксперименты участников группы с наркотиками.

Изменились в 1960-е годы и образцы мужественности – на смену нормальным мужикам пришли глистогоны с длинными патлами – и женственности: один из парадоксов сексуальной революции заключался в моде на худосочных асексуалок. Но фундаментом всей этой асоциальности был консьюмеризм в самых радикальных его форма – эти «революционные» формы утвердят консьюмеризм как ценностную и поведенческую доминанту и уйдут – а консьюмеризм останется и расцветёт пышным цветом в 1970–1980-е годы и далее как уже вполне социальное, а не асоциальное явление.