Газета Завтра 13 (1062 2014)

Надо ли уточнять, что и для Волошина, и для его друзей - Коктебель и был самой центровой Россией. Как не стыдно нынешним московским либералам кричать об оккупации русскими Крыма и Коктебеля?! Это кто же оккупанты - Марина Цветаева, Николай Гумилев, Осип Мандельштам и, главный оккупант - сам бородатый Максимилиан Волошин? В стихотворении "Дом поэта" он писал в 1926 году, что готов у себя укрывать всех. У него и впрямь находили защиту "и красный вождь, и белый офицер". Хорошо, что не успели бандеровцы снести памятники русским поэтам в Коктебеле - Максимилиану Волошину и Николаю Гумилеву, не покусились на саму могилу поэта

Как занесла судьба в начале ХХ века в Коктебель прекрасного русского поэта Максимилиана Волошина, так и стал этот поселок последним центром культуры Серебряного века. Волошинское притяжение в свою орбиту затягивало и Михаила Булгакова, и Алексея Толстого, и Максима Горького, и Николая Бердяева, и Валерия Брюсова, и Евгения Замятина, и Бориса Савинкова, и Корнея Чуковского - высочайшее первоклассное созвездие русских мастеров. "Киммерийскими Афинами" назвал Коктебель друг Волошина поэт Г.Шенгели. Там жили поэты.

Именно на коктебельском берегу летом 1920 года Максимилиан Волошин пишет свою потрясающую "Молитву". Вчитайтесь в нее:

Из крови, пролитой в боях,

Из праха обращенных в прах,

Из мук казненных поколений,

Из душ, крестившихся в крови,

Из ненавидящей любви,

Из преступлений, исступлений,

Возникнет праведная Русь.

Я за нее одну молюсь

И верю замыслам предвечным:

Ее куют ударом мечным,

Она костится на костях,

Она святится в ярых битвах,

На жгучих строится мощах,

В безумных плавится молитвах.

 

Да, Русь во все века держалась на крови, на муках. И уж крымской кровушки лучших сынов России немало было пролито в годы гражданской войны, когда светило, по образному выражению еще одного русского классика Ивана Шмелева, над Крымом "солнце мертвых"

Как-то в декабре 1923 года, после достаточно долгого перерыва , связанного с гражданской войной, Максимилиан Волошин задумал вновь начинать "съезд северян в Крым". И до того предельно гостеприимный и хлебосольный поэт уже осознанно претворяет в жизнь эксперимент лично своего "коммунизма". Он пишет Ю. Оболенской в письме от 25 декабря 1923 года: "Я, оставшись единственным распорядителем своего дома, решил сделать опыт последовательного коммунизма: превратил его в бесплатный дом отдыха для писателей, ученых и художников - частным образом, вне государственных санкций. Результаты были блестящи: у меня за это лето жило 200 человек гостей (считая только тех, что провели под кровлей больше одной ночи). Жили все очень дружно, крепко, редко кто покидал Коктебель без слез" В конце письма Волошин повторял: "Это лето было очень хорошо, радостно и содержательно: как лучшие лета довоенного времени. В известном смысле общий дух дома был даже лучше, т. к. совсем не было жильцов, а только гости. Из литераторов был Чуковский, Евгений Замятин, которого я совсем не знал лично до этого, но очень ценил по литературе. Из поэтов - Мария Шкапская и много людей, имеющих отношение к литературе"

В Коктебеле Евгений Замятин заканчивает свой знаменитый роман-антиутопию "Мы", устраивает первое чтение романа в кругу волошинских друзей.

Жена Волошина, Мария Степановна, любила рассказывать, что в 1921 году в феодосийской газете была опубликована заметка о поимке в районе горы Карадаг огромного гада. На поимку которого была отправлена чуть ли не рота солдат. Говорят, что эту заметку и прочитал Михаил Булгаков. А затем написал свою повесть "Роковые яйца". Писатель и впрямь гостил у Волошина то ли в 1924 -м , то ли в 1925 году. Волошин писал своему другу Н.С.Ангарскому в Москву: " Рассказ М. Булгакова очень талантлив и запоминается во всех деталях сразу Мне бы очень хотелось познакомиться лично с М. Булгаковым, и, так как Вы его, наверно, увидите, - то передайте ему мой глубокий восторг перед его талантом и попросите его от моего имени приехать ко мне на лето в Коктебель".

Булгаков искренне обрадовался отзыву известного поэта и охотно принял приглашение. 10 мая 1925 г. он написал Волошину: "Многоуважаемый Максимилиан Александрович, Н. С. Ангарский передал мне Ваше приглашение в Коктебель. Крайне признателен Вам. Не откажите черкнуть мне, могу ли я с женой у Вас на даче получить отдельную комнату в июле-августе? Очень приятно было бы навестить Вас. Примите привет. М. Булгаков".