Газета Завтра 15 (1167 2016)

В Японии есть особое понятие: "смерть от переработки". Это очень частый случай, когда люди умирают за рабочим столом или, не выдерживая нагрузки, заканчивают жизнь самоубийством. Для Японии это в порядке вещей, событие, на которое практически не реагируют. Люди будут даже возмущаться, если чьё-то самоубийство помешало их работе. Все думают: "Почему ты не сделал это в тихом незаметном месте, я из-за тебя не приду вовремя на работу!".

Надо понимать, что японцы не сидели и не придумывали себе эти правила. Всё складывалось веками из-за географического и исторического своеобразия Японии. Наверное, все согласятся, что у них были веские причины для подобной мобилизации общества, постоянной готовности к чему-то. Маленькая территория, много людей, войны, землетрясения, цунами   — в любой момент всё может рухнуть. Поэтому японцы с детства учатся работать в группе, учатся выживать на своём клочке земли. В сущности, всё японское образование строится не на том, чтобы чему-то научить человека, развить его, — оно учит его быть настоящим японцем, быть конкурентоспособным именно в японском обществе. Не все могут вынести такую жизнь, потому что это действительно тяжело.

Материал подготовила Мария КАРПОВА

Задело!Наталия Стяжкина14

Задело!

Наталия Стяжкина

Историческая память Русское Папанин Общество

Помню, в 90-м году я переехала в собственную комнату. Все вещи и книги на полках расставила по собственному желанию, поставив на одно из самых почетных мест портрет юного Аркадия Петровича Гайдара. Нет, мои родители не были членами коммунистической партии, и я не была политизированным ребёнком. Мне просто очень нравились «Тимур и его команда», «Голубая чашка»  и «Чук и Гек». Последний рассказ был особенно любим. Тонкая, старенькая книжица «Чук и Гек» была из папиного детства, с изумительными иллюстрациями и пахла легендарным домом прабабушки и прадедушки.

Я питала уважение к этому молодому, весёлому писателю, смотревшему на меня со старинной черно-белой фотографии. Но мой папа, как оказалось, не питал. Когда я пригласила родителей в свою комнату на «новоселье», отец со сверхделикатной интонацией в голосе попросил меня убрать портрет Гайдара, так как «этот человек – палач, и руки его по локоть в крови». Мне объяснили, что Аркадий Петрович воевал на Гражданской войне, где совершал ужасающие преступления. Не вдаваясь в подробности, мне просто дали понять, что этот человек не достоин того, чтобы с портрета смотреть на меня.

Хорошо помню свой шок, свою растерянность, свой стыд. «Как я могла не разглядеть за Чуком и Геком это мерзкое чудовище, у которого с клыков капает кровь?!» - думала я, со слезами запихивая книги Гайдара на самую верхнюю полку. На долгие годы Аркадий Петрович исчез из моей жизни. Время было такое, что, даже получая филологическое образование, мне ни разу не пришлось столкнуться с этим писателем. Он был вычеркнут из всех списков и из всех жизней.

Лишь спустя много лет я снова встретилась с Аркадием Петровичем Гайдаром. Эта встреча, наверное, была нашей обоюдной радостью. Уже мои дети, изрядно порывшись с старых книгах, вытащили на свет «Чука и Гека». Потом «Тимура и его команду». Потом «Мальчиша-Кибальчиша…».  Я прочитала им все детские произведения Гайдара. Они были в восторге. Я была счастлива.

Гайдар оказался великолепен! Я видела не только реакцию детей. Я сама хорошо понимала профессиональным умом, что это – великие произведения, написанные прекрасным детским писателем. Светопись образов, жизненность персонажей и сюжета, насыщенность композиции, очень красивый, красочный язык и, наконец, идея.  Христианская идея о добре, преданности, чести, благородстве, доблести.