Газета Завтра 16 (1168 2016)

Так что во всех отношениях "чернобыльский шок" оказался важнейшим уроком и для человечества в целом, и для атомной энергетики в частности. Он стимулировал поиски альтернативных энергетических стратегий практически по всем теоретически допустимым направлениям. И эти поиски, на мой взгляд, только подтвердили необходимость и незаменимость развития атомной энергетики. Надо сказать, что после Чернобыля и на уровне МАГАТЭ, и на уровне национальных государств были предприняты очень серьёзные меры по повышению эффективности систем безопасности на ядерных объектах во всём мире. И после 1986 года каких-то серьёзных аварий в этой сфере на протяжении четверти века практически не было — до Фукусимы.

Тот же реактор РБМК-1000 на IV блоке Чернобыльской АЭС, если бы не возникло сочетания непроверенных режимов работы с ошибками персонала, мог продолжать работать вплоть до нынешнего дня, как это делают его аналоги на Курской, Смоленской и Ленинградской АЭС. Во Франции сегодня почти 70% электроэнергии производится на атомных электростанциях. Я думаю, что те страны, которые приняли решение о приостановке программ в сфере ядерной энергетики, сейчас понимают, что данное решение было недальновидным.

В Японии же проблема была в том, что произошла суперпозиция двух стихийных природных катастроф: сначала землетрясение разрушило основную систему электроснабжения, что привело к аварийному останову трёх реакторов. Но рабочие реакторы такой мощности мало остановить — их надо ещё расхолаживать. Поскольку в рабочей зоне реактора и после останова сохраняется высокая температура, эту тепловую энергию надо отводить из рабочей зоны. С этой целью включаются аварийные схемы циркуляции теплоносителя, в случае Фукусимы — воды. То есть должны работать циркуляционные насосы. Чтобы они не остановились, включились аварийные дизель‑генераторы, которые были расположены на специальной площадке, рассчитанной на волну цунами до 5 метров, в то время как реально она составила 14 метров. Случилось это примерно через час после аварийного останова реакторов, насосы перестали работать, пошёл перегрев активной зоны с расплавлением её вещества, образование пара и пароциркониевая реакция с выделением водорода. Если бы в результате расплава активной зоны реактора образовалась критическая масса, мог произойти достаточно мощный атомный взрыв, но, слава Богу, этого не случилось. Взрыв был только водородный. И российскими учёными сейчас разработаны технологии, позволяющие не допустить подобного развития событий, использовать тепло самого реактора как источник энергии для обеспечения циркуляции теплоносителя.

То есть, если сравнивать две эти катастрофы: на четвёртом блоке Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года и на реакторах АЭС Фукусима- Дайичи 11 марта 2011 года, мы увидим, что между ними нет ничего общего, кроме сопоставимых объёмов выброса радиоактивных материалов и необходимости ликвидировать их последствия: разные типы реакторов, разные сочетания факторов, приведших к авариям. 

Говорю об этом с полной ответственностью, как один из немногих специалистов-ядерщиков, знающих и ту, и другую ситуацию, что называется, изнутри, поскольку принимал участие в ликвидации последствий и чернобыльской, и фукусимской катастроф. Последнее стало возможным потому, что в Японии через некоторое время после аварии осознали необходимость сотрудничества с нашей страной по данной проблеме. Последовало специальное обращение премьер-министра Японии к президенту России, по поручению которого в госкорпорации "Росатом" была сформирована специальная рабочая группа, координирование которой между Россией и Японией, согласно приказу главы "Росатома", было доверено мне как специалисту, имеющему соответствующий "чернобыльский" опыт. Смею надеяться, что этот опыт ликвидатора оказался небесполезным и в условиях Фукусимы, поскольку был отмечен в соответствии с указом императора Японии Орденом Восходящего Солнца, Золотые лучи с шейной лентой, одной их высших государственных наград Японии.