Газета Завтра 240 (79 1998)

- Нет, - с ужасом в голосе прошептала жена генерала и обмякла, стала валиться на пол, уронив пистолет. Он упал на коврик у кровати, глухо стукнув.

Никитин успел подхватить женщину, не дал ей упасть.

- Нэхарашо, - шептал он, помогая жене генерала устоять на ногах. - Смотры, это просто! - быстро нагнулся он за пистолетом, подхватил его с коврика рукой в тонкой кожаной перчатке и сразу выстрелил в висок генерала. Выстрел хлопнул в тишине, показалось мне, оглушительно, хотя я знал, что хлопок из этого пистолета звучит не громче упавшей со стола книги.

Генерал дернулся один раз, как под током, и замер. Маленькая дырочка, возникшая на его виске, мгновенно потемнела, набухла. Темная кровь тонкой струйкой побежала по лбу на подушку. Жена генерала тонко вскрикнула и безвольно опустилась на пол, на коврик, в то место, где только что лежал пистолет.

- Всо! - наклонился над ней Никитин, но тут же, будто вспомнив еще что-то, проговорил. - Нэт, ещо чуть-чуть! - подхватил он жену генерала под мышки, поднял с пола. - Дэржи пистолэт, брось его в окно! Зачэм он тэпэр…

Вероятно, Никитин опасался, что вдова генерала в шоке может застрелиться. По-моему, это было бы неплохо: убила мужа и застрелилась сама. Но, видимо, в замысел Никитина это не входило. Он всунул в руку женщины пистолет и заставил выбросить его в открытое окно.

- Тэпэр всо! - сказал Никитин, отпуская женщину. Она снова опустилась на пол возле окна. - Запомны, жэнщына: скажешь, что были мы, умрут дэты! Скажи, что рэвновала генерала, ссорилась, невмэнаема была, нэ помнышь, как стрэлала… Поняла, да?.. Казбэк, пошлы!

МЫ, КАК ЗМЕИ, бесшумно соскользнули по лестнице вниз, тихонько прикрыли входную дверь, промелькнули по освещенному участку дачи и растаяли во тьме.

- Ох, и шум будет завтра! - весело и возбужденно сказал Никитин приглушенным голосом, когда мы торопливо подходили к лесопосадке, где была спрятана машина.

- Представляю, - отозвался я. - Как думаешь, возьмет она на себя, не расскажет?

- У нее выхода нет… Она ведь прежде всего мать, страх за жизнь детей сильнее всего. На себя ей теперь наплевать… А заговорит, на чеченцев спишут, мол, отомстили генералу. Ты же видел, она все время в шоке была. Уверена, что чеченцы были…

Весь следующий день я не отходил от телевизора, слушал репортажи телелакеев с дачи знаменитого генерала, которого спящим застрелила в постели собственная жена.

Кто-то подкинул версию, что она состояла на учете в психушке, и журналисты радостно подхватили ее. А сын генерала, подросток, оказывается, был эпилептиком. Генерал был несчастлив в семейной жизни.

Я посмеивался, слушая это, вспоминал действия Никитина на даче. Я там был лишь статистом, теперь только вспомнил, что на даче я ни слова не произнес. Говорил и действовал один Никитин, гений злодейства.

Сам Хозяин высказался по поводу смерти оппозиционного генерала, потребовал от шефа провести расследование убийства оперативно, гласно, объективно.

Александр Росляков АБХАЗСКАЯ СИЛА

1. Третий тост

Исстари абхазы поднимали на своих поминках два стакана кряду: за ушедшего и за всех умерших в роду. Сегодня поднимается еще и третий: за всех павших на войне. Имеется в виду прошедшая пожарищем по всей Абхазии война с грузинскими войсками 1992-93 годов. Были разрушены в руины и безлюдны по сей день сотни селений, тысячи домов, половина города Сухуми. За счет убитых, без вести пропавших, беженцев население республики сократилось вдвое. Запертое сейчас в блокадное кольцо российскими погранвойсками, оно страдает в жуткой нищете, где пенсия - 5 наших рублей, и смерть от голода - типичное явление.

О третьем тосте я узнал на сороковинах по 24-летнему лейтенанту абхазской милиции Гоче Кишмария, убитому грузинскими боевиками 2 мая этого года. Случай для Абхазии, превращенной дипусилиями доминирующих демократий мира в загон дикой охоты на людей, самый типичный. Гочу и еще двоих ехавших с ним в машине расстреляли из-за куста в пограничном с Грузией Гальском районе. Один счастливец выжил, и его с двумя убитыми оттащили за реку Ингури в Грузию, в район Зугдиди, где базы этих охотников, которых якобы, как утверждает Шеварднадзе, нет.

Но есть комиссия при том же Шеварднадзе по обмену заложниками под началом профессора Добурджченидзе. При ней вернули тело Гочи со следами неописуемых, из уважения к традициям абхазов, надругательств. Еще у двоих возвращенных были отсечены головы. А труп того, которого клялись вернуть живым, был еще теплым: шлепнули прямо перед обменом.

Но главное, что Гоча был родным братом Героя Абхазии, бывшего командующего Восточным фронтом генерала Мираба Кишмария. Уже не первая жертва в самом, может, почитаемом в Абхазии, после президента Ардзынбы, роду.