Газета Завтра 256 (43 1998)

Я не хотел бы повторять нашу историю, жить историей нельзя, но надо ее знать, надо ее использовать для того, чтобы улучшить, исправить ситуацию. Нельзя заниматься только перемыванием всех этих костей, которые получились из здорового, мощного экономического тела государства. Нам нужно, чтобы правительство Российской Федерации объявило, а сейчас я об этом говорю, имея не только надежду, но и уверенность, что правительство будет это делать, объявило целевые программы подъема реальных направлений в электронике, химии, химическом машиностроении, автомобиле- и самолетостроении, других отраслей нашего машиностроения и двигателестроения. Это — не отход от рыночных принципов — это путь развития, который мы можем пройти, имея мощные остатки государственной базовой индустрии и понимание того, как мы должны оперировать в новых условиях. Как мы их назовем — неважно: рыночных, пострыночных. Но мы сегодня получили необходимый опыт для того, чтобы начать работу в совершенно ином ключе.

Наши руководители производств привыкли, и правильно, к тому, чтобы решать проблемы на уровне целевых задач. Я вам скажу: мы строим в Москве три миллиона четыреста тысяч квадратных метров жилья. Это не меньше, чем в те самые годы. Мы больше, лучше строим. Но если бы не была поставлена задача на три-четыре миллиона метров, то чтобы сказали проектанты? У нас потенциал всего на полтора миллиона. Энергетики: мы можем около двух сделать. Те, кто занимается производством строительных материалов: "Мы, может, на два с половиной натянем". Землеотводчики: "У нас вообще земли нет". Водопроводно-канализационное хозяйство: "Воды уже, простите, нет". Что бы мы получили в результате? Максимум третью-четвертую часть от того, что нужно городу. Поэтому целевые государственные программы по развитию стратегических направлений в реальном секторе производства — обязательно нужны нашей стране. И нечего нам обращать внимание в этом плане на всяких гайдаров и чубайсов, которые сразу же начнут вопить о том, что это отход от рынка, что это предательство тех преобразований, которые государство начало и так далее.

И, наконец, очень простые вопросы. Мы говорим: "Все производство лежит". Можно ли привести его в порядок? Есть ли опыт? Я не знаю, как в других местах, а в Москве — есть. Мы говорим: если государство не в состоянии, не хочет, может быть, решать вопрос по снижению уровня налогообложения, то давайте попробуем это сделать на городском уровне. Мы по ряду отраслей легкой промышленности, чтобы обеспечить рабочие места, решили не сдирать остатки прибылей с предприятий и отказались от своей части налогов. Мы взяли социальную сферу на свои плечи. Мы решили вопросы по некоторым видам кредитов, которые были направлены на получение высокопроизводительного и конкурентоспособного оборудования. Простые вещи. Ничего здесь экстраординарного не сделано. Какой результат мы получили? Я был инициатором этих предложений, но сам не поверил в то, что произошло. Как только мы объявили об этих мерах, легкая промышленность города стала давать плюс два процента. Только объявили, еще даже не приняли этих мер. С начала года и до августа суммарный рост объема промышленности в Москве в натуральных показателях сто восемь и два десятых процента. Не нужно нам искать каких-то заумных решений по тому, как поддержать производство. Снижение в два раза уровня налогообложения дает мощный импульс производству.

Дальше: таможенная политика. Важный вопрос. Мы говорим о том, что государство наше входит в интеграцию, работает вместе с иностранными партнерами, сегодня это достаточно приличные объемы, но государственная таможенная политика работает против наших производителей. И я заявляю, что сегодня государству следует вести таможенную политику, обратную той, что вело предыдущее правительство. Что именно надо сделать? Оборудование, которое мы покупаем для того, чтобы здесь создать рабочие места, для того, чтобы здесь можно было производить продукцию, должно иметь минимальную таможенную пошлину.

Но нам нужно получать деньги. Таможенный комитет сегодня сдает хорошую долю в государственный бюджет. Увеличьте уровень таможенной пошлины на ввод финишной продукции, особенно относящейся к эксклюзивной, и тем самым вы компенсируете снижение таможенных пошлин на оборудование, на котором мы сможем конкурентоспособную продукцию производить, нормально.

Именно в Москве находится примерно около 50 процентов общероссийского потенциала кондитерского производства. Почему таможенные пошлины на ввоз бобов какао для производства шоколада максимальны, а на ввоз шоколада — минимум. Сможем ли мы конкурировать с этими самыми зарубежными производителями шоколада?