Газета Завтра 28 (1232 2017)

Опомнитесь, иеромонах Роман. Во-первых, "Пушкин наше всё" — сказал не Достоевский, а Аполлон Григорьев, глубоко верующий русский человек, а во-вторых, эти слова относились лишь к миру русской литературы. Надо ли вам так снижать уровень Христа до всего лишь лидера литературы? Может, вы его ещё лучшим булочником или лучшим аптекарем назовете? "Пушкин наше всё" в литературе, Сеченов в медицине, Чайковский и Рахманинов — в музыке… а вот уже над всем миром, в небесной вышине — Христос наше всё! И в-третьих, не надо сравнивать самые лучшие стихи с заповедями Христовыми — опять же, вы этим заповеди Божьи сильно понижаете. Оставим Богу — Богово, кесарю — кесарево, а поэту — поэзию. Не надо видеть в великой русской литературе врага Божьего.

Как отрицательный пример церковные фарисеи приводят икону известного иконописца архимандрита Зинона. Но ведь Александр Пушкин на ней изображён не святым, а всего лишь собеседником своего современника святого Филарета Московского. Что так оскорбило наших фарисеев? Два великих современника, знакомых друг с другом, беседуют о русском Слове. Всё тот же Селин видит оскорбление в лилии, помещённой на иконе, — мол, это династическая эмблема Меровингов и Ротшильдов, логотип тайного общества "Приорат Сиона", известный масонский знак. Я не могу спросить у уважаемого мною отца Зинона, что тот подразумевал под лилией, но на иконах Благовещения тоже архангел Гавриил предстаёт перед Девой Марией именно с этим цветком как символом чистоты.

Я сам — православный русский человек, но моей вере в Бога не мешают ни Пушкин, ни Лермонтов, ни Шолохов, ни даже Иосиф Бродский. Вряд ли, запретив читать художественные книги, тем самым церковные начётчики и фарисеи повернут взоры людей к Евангелию и к житиям святых отцов. Эта спущенная откуда-то ересь о вреде русской классики, боюсь, чудовищным образом может отразиться на интересе к самому Православию у нашей молодёжи. То ли провокация, то ли глупость? Совсем ненужное соперничество.

А тем временем в самой современной литературе надо поднимать значимость замысла, надо стремиться соединять её с вечностью. Русскую речь пытаются заполнить словесным сором и иноземной шелухой. При потворстве власти чужой дух ломится в наши школы и храмы, обволакивает дурманом наши святыни, проникает в души и сердца детей. Интеллектуальное оскудение и гуманитарная катастрофа нации — не пустые слова, беда стоит на пороге.

И почитать бы нашим министрам, авторам сплошь провальных реформ, "неистового Виссариона", который чёрным по белому писал: "Употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово — значит оскорблять и здравый смысл, и здравый вкус"… Испокон веков русское слово помогало осуществить уникальные творческие замыслы, воплощалось в нетленных творениях гениев отечественной поэзии и прозы".

Во имя этого русского слова нам и надо объединять все творческие силы, во имя русского слова, направленного на истинную веру. Не надо заталкивать поэтов и писателей в узкие группировки, пусть пишут по своему разумению, но при всех авангардных и традиционных формах они должны объединяться этой самой истинной верой.

Появились за последнее время с разных сторон сильнейшие произведения нового поколения писателей: в Петрозаводске Дмитрий Новиков со своим романом "Голомяное пламя", в Перми Алексей Иванов с мощным полифоническим "Тоболом", в Донбассе Захар Прилепин с уникальной книгой "Взвод", посвящённой великим русским писателям, прошедшим через офицерство и войны, Сергей Шаргунов с потрясшей многих книгой "1993"… У каждого свой путь, но, надеюсь, приходит и понимание, что в одиночку, без идейной основы наше общество не объединить.

Как писал тот же Захар Прилепин: "Изменения, которые случились в последние три десятилетия с народами России и в первую очередь с русским народом, — удивительны. Народ оказался сильней и умнее пропаганды. За эти годы страна получила в нагрузку тонны и тонны печатной продукции, посвящённой созданию "чёрного мифа" вокруг СССР и социализма. На телевидении властвовал коллективный Сванидзе, эфирное время оккупировали бесконечные антисоветские сериалы, которые, надо сказать, снимают и по сей день. Быть антисоветчиком во все эти годы означало быть модным, перспективным, милым власти. Больше половины россиян, согласно официальной статистике, желают переоценки эпохи "перестройки" и "ельцинских реформ". И уж точно не хотят жить в той же системе, со всеми очевидными её издержками — как минимум, в виде социального неравенства и явной зависимости от мировых финансовых институтов; как максимум — в обществе, построенном на принципах стяжательства и конформизма.