Газета Завтра 29 (1078 2014)

Мы оказались на Малаховом кургане. Это курган битвы, курган сражений, курган, где погиб Нахимов, погибли Корнилов и Истомин. Это курган русской славы, русского горя, русского поражения. Но странное дело: во всей русской истории наши поражения оказываются временными, они переосмысливаются как время русских побед. В том числе и наша Крымская война, крымская эпопея, когда мы топили флот и погружали его на дно севастопольской бухты. Здесь, на этих равелинах, на этих редутах, сражались сыны Отечества: матрос Кошка и молодой Лев Николаевич Толстой. Здесь были проявлены чудеса стойкости, которые запомнились русской истории как величайшая победа духа.

Мы оказались на грозной и таинственной Сапун-горе, наполненной сталью осколков, свинцом пуль. Это гора, которую держали немцы, защищая уже взятый ими Севастополь. Эту гору штурмовали наши пехотинцы, наши морские десантники. Они шли вверх по склону под шквальным огнем, под картечью, под пулеметными выстрелами, устилая склоны своими телами, пробивая оборону немцев своей волей, ненавистью и своим стремлением одолеть врага. Это гора-крепость. И город Изборск - это тоже крепость. И вся Россия - крепость.

И Россия - это храм. И Россия - это дворец. И Россия - это верфь. Верфь, на которой мы из века в век строим свое государство, свой великий ковчег - ковчег русской истории. А в храмах мы молимся за русскую победу, молимся за павших, за наших мучеников, за наших святых, за наших детей и отцов. Во дворцах мы славим наши победы, наших героев, славим наши триумфы. А крепость эта - вечная. И нам еще придется защищать нашу Родину, нашу великую русскую крепость.

Мы оказались в изумительной Севастопольской бухте, уставленной боевыми кораблями. Сели на катер, и этот катер под сверкающим солнцем, среди блеска лазурных вод пронес нас по бухте. Мы осматривали грозные противолодочники, десантные корабли. Мы высадились на берегу около флагмана Черноморского флота крейсера "Москва". У его стоянки, у подножья пирса взяли землю, а потом прошли на крейсер. И командир корабля, командиры боевых частей водили нас по стальным коридорам, по стальным закоулкам, рассказывая о грозной и страшной мощи этого крейсера, который постоянно выходит в море, появляется то у берегов Сирии, показывая русский флаг и русскую силу, то у берегов Америки, то заходит в порты Кубы или Венесуэлы. И крейсер вновь собирается в поход.

Мы зашли в корабельную церковь и вместе с матросами, офицерами отстояли молебен. Священник, который молился вместе с нами, рассказывал, как во время чудовищных штормов в Атлантике, когда было страшно, когда могучий корабль заваливался с одного борта на другой, он молился вместе с экипажем об одолении морской стихии. И оттуда, с этого корабельного борта, нам был виден Ближний Восток, были видны пылающий горизонт, окровавленная Сирия, разгромленная Ливия. Нам была видна драма этого континента, который перепахала война. И эта война уже приблизилась к нашим границам. Мы молились, чтобы война не подошла вплотную к порогам наших домов. И чтобы русское воинство, русские моряки, русский Черноморский флот были грозной стеной, отдаляющей от нас военные беды.

А потом мы были в храме четырех адмиралов - во Владимирском соборе, что посреди Севастополя. В этом храме погребены великие Истомин, Лазарев, Корнилов, бесподобный Нахимов. Там мы поклонились павшим адмиралам, помолились о том, чтобы их души оказались в царствии небесном. И мы взяли землю оттуда, чтобы эти великие люди, эти герои, эти исполины русской истории пополнили чашу под Изборском.

И наконец мы оказались в Херсонесе. Это таинственное и священное место - место, где принял крещение князь Владимир. Здесь его чела коснулись персты Господа, и отсюда через его душу, через его крещение, хлынул свет православия на всю Русь. Этот свет православия был той таинственной энергией, той чудодейственной силой, который создал весь русский мир - от Карпат до Тихого океана, от иранской границы до Северного полюса.

В этом священном месте мы испытывали благоговение. Брали землю, в которой был аромат крымских роз, накаленных солнцем, были церковные песнопения. Мы получили благословение от местных священников на наши деяния. И мы внесём эту землю в наш северный Изборск, как вносят в храм чудотворную икону.

Крым и есть чудотворная икона, которая возвращается в наш русский храм. Крым и есть драгоценное чудо, которое ниспослано нам за все наши страдания, за все наши скорби, за наше терпение. Крым - это тот волшебный поцелуй, которым судьба поцеловала Россию, испытавшую в ХХ и XXI веках столько несчастий и печалей, что порой казалось - наше сердце останавливается, наша душа иссыхает. Крымский поцелуй разбудил наши чувства, опять превратил нас в верящий, сильный, творящий народ.

Мы уезжали из Крыма с чувством высочайшего удовлетворения, несли с собой в узорных туесах собранную крымскую землю, надеясь осенью всыпать ее в наш изборский холм и отдать этой крымской земле почести военные, духовные, наполнив наши сердца ликованием, нежностью и надеждой.