Газета Завтра 29 (1078 2014)

Светлана СЕМЁНОВА. Для понимания становления ноосферной, космической мысли все эти аспекты важны. Действительно, русский космизм представляет собой целый поток русской культуры. Космическое мироощущение вызревало в литературе, живописи, музыкальном искусстве. Достаточно вспомнить космизм русской иконы, храмового зодчества, поэзию Г.Державина, М.Лермонтова, Ф.Тютчева. В русской литературе человек встает лицом к лицу с мирозданием, выступая не только как созерцатель безграничного Универсума, но и как деятель в нем, как творческий разум природы (вспомним тютчевское "Так связан, съединен от века / Союзом кровного родства / Разумный гений человека / С творящей силой естества"). Затем появляется фигура Федорова, который вносит в понимание активности человека в мире мощную религиозную доминанту. Христианский идеал получает у него форму проекта, Божественного задания человечеству, а значит, требует орудий, средств своего осуществления. Федоров говорит о синтезе веры, знания и дела, о сотрудничестве религии, философии, искусства, с одной стороны, и науки, техники, с другой. И на заре XX века, который открыл эру космоса, мы встречаем сопряжение ноосферно-космических идей и идеалов с поисками конкретных инженерных решений. С одной стороны - творчество В.Брюсова, В.Хлебникова, Н.Клюева, В.Маяковского, пролетарских поэтов с их образами "Ладомира", "мастерской человечьих воскрешений", поэтическими упованиями: "Царем над жизнью нам селить просторы / Иных миров, иных планет", "Мы будем человечеством крылатым", биокосмистов, проповедовавших "иммортализм и интерпланетаризм", звавших к победе над двумя природными ограниченностями человека: во времени и в пространстве; проза М.Горького, М.Пришвина, А.Платонова, в которой отчетливо различимы федоровские темы и мотивы. С другой - философский и научный поиск Н.Умова, В.Вернадского, П.Флоренского, рассматривавших Жизнь, Культуру, творческую деятельность человека как фактор негэнтропии, развивавших концепцию ноосферы. С одной стороны - художник В.Чекрыгин, грезивший в духе Федорова о проективной росписи Собора Воскрешающего Музея и создавший к ней серию графических рисунков "Воскрешение", "Переселение людей в космос". С другой - ученый А.Чижевский, исследовавший земно-космические взаимосвязи, подчеркивавший тонкую связь происходящего на нашей планете с целым Вселенной. Кстати, Чижевский, как и ряд других представителей русского космизма, был человеком универсальным (недаром его именовали "Леонардо да Винчи ХХ века"). Мысль о человеке как микрокосме, сыне Земли и Неба не только получила в его гелиобиологии статус научной истины, но и была представлена поэтически ("Кровь общая течет по жилам всей Вселенной / Мы - дети Космоса"). А если вспомнить К.Э.Циолковского, то в нем сочетались талант мыслителя, автора "космической философии", с гением ученого и инженера. Единство философских идей, мечты о Космосе как поприще творческой деятельности человечества, о космических городах и оранжереях, об освоении Луны и Марса и собственно научной мысли, инженерных расчетов характеризовало деятельность пионеров отечественной космонавтики - С.Королева, Ф.Цандера, Ю.Кондратюка. Так что и в XX в., в преддверии эры Космоса, связь философского и художественного космизма с космизмом научно-техническим была налицо.

При этом между философско-теоретическим, художественным космизмом и инженерно-практическими и техническими поисками не было диспропорции. Если же взглянуть на современную ситуацию, то этот баланс в значительной мере нарушен. Техника и технология в своей устремленности к расширению границ возможного зачастую не учитывают той сложной реальности, которой является человек. Абсолютизация технократии с сильной футурологической компонентой особенно явственна в течениях современного трансгуманизма, сторонники которого выдвигают идею практического бессмертия, но при этом усматривают ее реализацию исключительно в поле новых технологий: перевод человеческой личности на искусственный носитель, мощный компьютер или нейронную сеть, виртуализация, киборгизация и т.д. В идейных декларациях трансгуманистов зачастую звучат горделивые ницшеанские ноты, присутствует идея избранности будущих "неолюдей", их выделенности из общей массы человечества. Такой взгляд является следствием потеснения и вытеснения глубинной гуманитарной культуры, отсутствия христианско-сердечной прививки, дефицита любви и всечеловеческой родовой солидарности, настоящего персонализма, понимания личностной незаменимости каждого человека.