Газета Завтра 310 (45 1999)

Им говорят, например: “Еще до войны СССР был надеждой всего человечества на светлое будущее. Об этом писали Ромен Роллан, Герберт Уэллс, Бернард Шоу, Леон Фейхтвангер”. Они отвечают: “Чушь! Не знаем таких писателей. Ничего, кроме лагерей, в Советском Союзе не существовало. Почитайте Солженицына. Ему за это именно во всем мире десять премий дали, в том числе Нобелевскую”. Им говорят: “Красная Армия разгромила в пух и прах фашистскую Германию со всеми ее прихвостнями от Финляндии до Румынии. И Маршал Жуков принял их безоговорочную капитуляцию”. Они отвечают: “Вздор! Вы что, не читали Солоухина и Астафьева, не слушали по телевидению Афанасьева и Радзинского? Они открыли нам глаза — мы не умели воевать как в начале войны, так и в конце, а просто завалили бедных фашистиков, страдавших от русской еды поносами, своими жирными трупами. А Жуков, как доказал в своей газете “Ду-ду” великий мыслитель Му-му, был еврейским дебилом рабоче-крестьянского происхождения, за что Сталин его и продвигал”. Им говорят: “После войны СССР стал великой сверхдержавой, перед которой полмира трепетало, а полмира благоговело”. Они отвечают: “Липа! Не было этого! Сталинская пропаганда! Вон Чечню пять лет не можем утихомирить...”

И так — всегда, во всем. Ну совершенно как Изабелла Юрьева! Всю жизнь пела романсы о любви, купалась в славе и богатстве, а недавно, отмечая свой юбилей, заявила на всю страну: “Какое ужасное было время! О, этот кошмарный социализм!.. Нельзя было со сцены произносить слова “целую”, “обнимаю”, “люблю” О!..О!..О!..” Что взять с сердешной? Она резво перепрыгнула во второе столетие своей любвеобильной жизни. В таком возрасте, может, и я буду уверять племя молодое, незнакомое, что в Кремле никогда не сидел орангутанг, а на телевидении не водились лобковые насекомые...

ЗДЕСЬ НАШ беспристрастный рассказ о поразительной книге, написанной Собчаком в Париже, мы вынуждены прервать отступлением о его совсем недавних и столь же замечательных делах в паре с очаровательной супругой в Москве. Сделать это тем более необходимо, что и то и другое — в одном ключе, на одном морально-психологическом уровне и являет нечто целое.

Известный журналист Александр Минкин — один из самых неутомимых и бессердечных истязателей бедного Собчака. Так, 28 сентября прошлого года в “Новой газете”, где он сейчас сотрудничает, А.Минкин напечатал о Собчаке неласковую статью “Хворь”, где, в частности, привел каким-то образом перехваченный “типичный собчаковско-чубайсовский разговор”, имевший место 2 октября 1997 года, когда Чубайс был, черт его упомнит, какой-то шишкой в правительстве. Вот примерный фрагмент разговора.

“ С. Здравствуйте, дорогой Анатолий Борисович! Как здоровьице? Как супруга? Как детишки? Знаете, дорогой Анатолий Борисович, в московской прессе продолжаются попытки дискредитации моей личности, известной вам своей безупречностью. Представьте себе, враги демократии предлагают меня арестовать! Конечно, я сейчас беззащитный пенсионер, но все-таки продолжаю оставаться мужем нардепки Нарусовой.

Ч. (не здороваясь). Не беспокойтесь, Анатолий Александрович. Ситуация под контролем. Железно! Я имел на тему вашего ареста разговор с Юмашевым, главой администрации президента. Он заверил меня, что без его ведома и без ведома Бориса Николаевича никто не посмеет отправить на нары мужа Нарусовой без жены.

С. Дорогой Анатолий Борисович, что значит “ситуация под контролем”? Вот и в Чечне у нас всё было “под контролем”, и в экономике “под контролем”, и в обороне “под контролем”, и в приватизации... Не получится ли со мной, как в Чечне? Не продадут ли меня за 3 процента истинной стоимости, как “Уралмаш”?.. Ведь газеты пишут же — арестовать! Министр внутренних дел Куликов заявляет на пресс-конференции: “Вот-вот схватим голубчика”. Уже, мол, и наручники подобрали по размеру...