Газета Завтра 333 (16 2000)

И всё. Дома не досматривались, раненые боевики из больниц не вывозились, да и проверке паспортного режима подвергались далеко не все. Единственное, что реально интересовало руководителей операций — это автотранспорт, на который у хозяев не имелось достоверной документации. Уж его-то искали и изымали с особым энтузиазмом! После завершения операций (на село с 15-25-тысячным населением затрачивали 6-8 часов) задержанные отпускались — их брали "на поруки" местные "авторитеты", головой ручавшиеся за надёжность своих односельчан. Оружия или "не находили" совсем, или изымали по 2-3 единицы. Так были зачищены в ноябре-январе почти все без исключения населённые пункты Аргунского, Шалинского и Ножайюртовского районов. И это в то время, когда автомат или пулемёт (не считая всего остального) припрятан каждой семьёй. В любом селе их сотни.

А дальше "блок" с села снимается, войска уходят, а в селе остаётся гарнизон, укомплектованный каким-нибудь региональным СОБРом или ОМОНом, командированным в Чечню на полтора месяца. Отлично зная о наличии в селе сотен "бывших" боевиков и ещё большего числа "стволов", личный состав сразу начинает ощущать себя как в "осаждённой крепости" и опасается "беспокоить население". Зато милицейские генералы имеют возможность рапортовать о том, что порученные им операции проведены быстро и без потерь. И ожидать соответствующих случаю служебных поощрений.

Как правило, повторных "зачисток" не проводится. Но даже если они бывают, то принципиально ничем не отличаются от предыдущих. Характерный пример — повторная зачистка селения Бачиюрт (Шалинского района). В декабре перед зачисткой население этого большого села сдало в два приёма целых 6 автоматов АКМ. Непрекращающиеся обстрелы войсковых частей в округе вынудили провести в январе зачистку ещё раз. Перед её началом от населения потребовали сдать ровно 100 "стволов", что было скрупулёзно выполнено — старейшины сами обходили каждый дом, собирая недостающее оружие. Изъятое оружие было раздавлено танком.

Жаль только, что в числе 100 уничтоженных "единиц" большую часть составляли охотничьи ружья (в том числе — официально зарегистрированные), а остальное — старинные винтовки, обрезы и иной ненужный хлам. Ни одного автомата, пулемёта и пистолета сдано не было. Но "результат" был достигнут и "зачистка" опять прошла по "накатанной схеме".

Итоги подобных зачисток печальны. Исправить "огрехи" первых дней почти невозможно, поскольку оперативники, командируемые в Чечню вслед за "силовиками", по указанным выше причинам не располагают необходимыми правами и полномочиями, а также силами и средствами. Само собой, они не даром "едят свой хлеб": что-то изымают, кого-то задерживают... Но как мизерны в цифровом выражении их успехи по сравнению с общим числом скрывающихся преступников и спрятанного оружия! Немногие задержанные за хранение и ношение оружия боевики, как правило, освобождаются "по амнистии", берутся на поруки представителями местных администраций, родственниками и т.д. Настоящей Меккой для желающих освободить своих родственников от заслуженного наказания является временная администрация ЧР в Гудермесе. У многих оперативников МВД и ФСБ давно уже сложилось впечатление, что и сам её глава — Николай Кошман, и его сотрудники больше всего на свете пекутся о том, чтобы, с одной стороны, как можно больше чеченцев избежали справедливой кары за совершённые преступления, а с другой — чтобы максимально "раздуть" отдельные факты неправомерных действий федеральных войск и правоохранительных органов. В результате население с самого начала убеждается в нерешительности "новой власти" и перестаёт её бояться, что с учётом местного менталитета — хуже всего.

Особое беспокойство вызывает форсированное привлечение чеченцев к службе в местных органах МВД. Осуществляемая срочная аттестация призвана, по мысли руководства данного министерства, "высвободить" командированных из других регионов сотрудников и сократить финансовые затраты на их переброску и пребывание в регионе. Предполагается, что местные сотрудники милиции сумеют быстрее установить порядок на собственной земле, обеспечить приемлемое выполнение положений российского законодательства.

При этом руководители местных органов МВД ничего не имеют против "восстановления" в службе бывших сотрудников МВД и МШГБ (Министерства шариатской государственной безопасности) ЧРИ, "не замеченных" в причастности к тяжким преступлениям. Проверка кандидатов на службу в органы МВД из числа чеченцев проходит поверхностно. Значительная часть из них в 1995-1996 годах принимала участие в боевых действиях против российских войск, но под предлогом амнистии даже доказанное участие в боевых действиях в прошлую кампанию не является в глазах милицейских кадровиков причиной для отказа в зачислении. Кроме того, в связи с уничтожением боевиками при отступлении служебных документов, подтвердить или опровергнуть участие кандидатов в преступной деятельности в период 1992-1999 гг. крайне затруднительно.