Газета Завтра 337 (20 2000)

Говорят, бывший президент Армении имеет личное богатство в 153 миллиона долларов. Я не проверял, сам он отрицает. Эти люди должны йти. Которые замышляли, организовывали и проводили "мягкую" революцию и которые пользовались плодами этой революции. Они вообще должны уйти со сцены жизни!.."

...Но вот — Шуши. Страшный полуразрушенный город. Трава прорастает сквозь трещины разбитых тротуаров. И странно ходить по иным его улицам, мимо разбитых артобстрелами и бомбёжками домов. Это всё равно, что оказаться вдруг в ожившей хронике послевоенного Сталингарда.

Шуши сегодня — не прекрасная здравница, а самый важный стратегический объект. Отсюда осуществляется контроль и над Степанакертом, и над прочими населёнными пунктами Арцаха, а также — над Лачинским коридором.

Только с момента подписания Бишкекского протокола — с 12 мая 1994 года, военных действий в регионе не ведётся. Если не считать, конечно, периодических инцидентов по линии соприкосновения карабахской и азербайджанской армий...

В Шуши, где издавна жили армяне и азербайджанцы, было 7 армянских церквей и 2 мечети. Церкви осталось — две. А мечети — стоят обе. Можно ли посмотреть? Конечно.

Стены величественной мечети — целы. И следов святотатства здесь нет ни малейших. Разве вот только старые следы от пуль на фасаде, да ещё — пол ушёл на дрова. В Шуши за время войны не осталось паркета в домах. Он повсюду был выломан мёрзнущими и голодными людьми.

— Ни один наш солдат не прикоснулся пальцем до стен мечетей, — говорит сопровождающий, — потому что уважение к святыням — у нас в генах.

За нами по пятам следуют дети Шуши. Но и они отстают — не переступают порога мечети: нельзя.

От детей Шуши можно узнать, как по звуку определить, из каких установок ведётся обстрел улиц. "А-а, — Алазань! Не страшно... Если Алазани бьют — можно играть дальше". Страшно, если — "Град"...

Центральный Храм Шуши — Храм Иоанна Крестителя, мы увидели уже полностью восстановленным. Все 24 часа в сутки не гаснут в Храме свечи и лампады. А вот появляются и прихожане. Мальчики с ранцами за плечами, девочки с портфелями, в легких куртках. Дети привычно проходят к алтарю — и застывают, каждый — сам по себе. Дети Шуши— молятся здесь после уроков, молча. О чём?

УБЕРЁТСЯ ЛИ ЗИМА ИЗ СТРАНЫ?

Мы же довольно поздно возвращаемся в Степанакерт, запаздывая к вертолёту непростительно. Солнце уже садится. А лететь в горах ночью, по узкому воздушному коридору, не имея возможности для малейшего манёвра, пилотам — сложно. Нас поторапливают и нервничают. Обнаруживается, что в горах идёт гроза. Всем понятно, что обойти её в узком Лачинском коридоре невозможно.

Но в вертолёте уже уложен на полу и заботливо укрыт до подбородка одеялом больной неподвижный человек с травмой позвоночника. Иных средств его доставки в Ереванскую клинику здесь не существует...

И мы торопливо забираемся в вертолёт и тут же поднимаемся, и оказываемся в ночи — сразу. Скоро в тёмных кругах иллюминаторов начинают поблёскивать близкие молнии. Вертолёт в горах кидает. После очередного сильного рывка машины из кабины выбегает один из пилотов и, присев на корточки, деловито ощупывает днище под ковриком. И в тусклом свете салона две армянские женщины неотрывно смотрят в лицо лежащего на полу мужчины. Но вот, после четырёх часов лёта, напряжённость сопровождающих, прильнувших к иллюминаторам, сменяется оживлением. Внизу видны огни военного аэродрома. И машина "скорой помощи" стоит тут же.

Прощальная ночь неподалёку от Еревана закрыла на время все наши общие беды. Но музыка и смех смолкают. И звучит в полной тишине армянская песня безмерной красоты и печали: "...Когда откроются двери надежды — из нашей страны уберётся зима. О прекрасная наша страна — тогда засверкают твои лучшие дни... Когда птица цицар вернётся в гнездовье, когда деревья покроются зелёной листвой, тогда я выйду смотреть на Армению — на мир, давший мне жизнь".

Михаил Алексеев ОГРАБЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ