Газета Завтра 349 (32 2000)

Нельзя слишком укорачивать период "беременности", но нельзя его и затягивать. Слишком долгая инкубация убивает зародыш. Перед "порогом" необходимы работы и заявления, из которых становится понятно, в чем состоит то "новое вино, которого нельзя наливать в старые мехи", то есть почему создаваемая партия вынуждена оторваться от прошлого и не слиться с существующими партиями. Поэтому, например, Ленин придавал такое значение разрыву с народниками (к идеям которых потом пришлось негласно вернуться).

— Очень важен тип дискурса партии (под дискурсом будем понимать всю совокупность знаков, которые партия "подает обществу" — язык, стиль, жанры сообщений, тип логики и аргументации, манеры поведения и т.д.). Он не должен быть банальным, но и не должен отрываться от структур восприятия и мышления социальной базы партии. Нельзя исходить из "расхожих суждений" массы (тем более потакать им), но нельзя и взывать к невысказанным и явно не выраженным "чаяниям". Полезно было бы описать для анализа типы дискурса действующих ныне и исторических политических движений, выявить их ошибки и сделать выводы из их уроков.

Я считаю, что дискурс левой партии ни в коем случае не должен быть манипулятивным и "соблазнять". Дело не только в принципиальном неприятии, но и в том, что это — заведомое поражение, поскольку без тотальной власти (или скрытой тотальной поддержки власти) программы манипуляции легко подрываются и никакого шанса на успех не имеют. Точнее, их успех полностью под контролем реальной власти. У левой оппозиционной партии единственный путь — обращение к здравому смыслу, разуму и совести. Это несовместимо с манипуляцией.

— При разработке проекта, идеологии и методологии надо опираться на коллективную память, традиции, стереотипы и аналогии, но все это — лишь вспомогательный материал. Главное — творческая работа. Нынешнее положение России сложно и необычно, отказ предыдущих и привычных систем (как в идеологии, так и в технологии) почти абсолютен, так что взять из них можно очень немногое.

ГЛАВНОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ , которое надо преодолеть через сложный синтез, я вижу в следующем. Советский строй вырос из той крестьянской утопии, которую Макс Вебер называл "архаический общинный коммунизм". В советском строе было больше коммунизма, чем социализма, больше общинности, чем общества. Все это было лишь слегка прикрыто "тонкой пленкой европейских идей" (марксизмом). Но община — жизнеустройство "казарменное", необходимое при трудной жизни и особенно при бедствиях. В благополучное время община тяготит и разлагается.

За 60-70-е годы в городской и уже весьма благополучной жизни возник новый советский человек "среднего класса". На уровне социальных стереотипов ему стали ближе принципы социал-демократии. Но под ними живы архетипы "общинного коммунизма". Скрытый потенциальный конфликт между архетипами и стереотипами создает сложный характер. Трудность в том, что коммунизм и социал-демократия на уровне мировоззрения разделены пропастью (которой нет между социал-демократией и либерализмом).

Сильная идеология неявно взывает к архетипам, а явно — к стереотипам. В относительно спокойное время, когда конфликт между ними дремлет, можно найти приемлемый баланс. Если же положение резко ухудшится, и мы войдем в зону катастрофы, общество расколется по непредвиденным линиям (расколется и будет метаться каждый человек). В этом положении внутренне противоречивая идеология утратит силу. Так в начале века произошел раскол на большевиков (коммунистов) и меньшевиков (социал-демократов) — и они стали врагами в гражданской войне. Поровну между белыми и красными раскололось офицерство.

На нынешнем этапе важно хотя бы иметь в виду и изучать динамику отношений "коммунизма и социализма" в сознании людей. Очень возможно, что при ухудшении положения в стране из партии станет выделяться фракция новых коммунистов. Следует все сделать для того, чтобы на этот раз между ними не произошло раскола, ибо в отличие от начала ХХ века соотношение сил теперь таково, что никто не победит.

Ни в коем случае нельзя оплевывать и осмеивать архетипы — даже если в данный момент "стереотипы этому радуются". Между прочим, именно этим Горбачев отличается от Ельцина — он оскорбил коммунистические архетипы, а Ельцин оказался не социал-демократ, а просто пьяница и бандит (так это было в восприятии).

— Важным моментом является включение в левую идеологию национализма. Это вообще понятие сложное и в отношении России плохо разработанное. Взятое из западных теорий, оно не отражало сущности явления в России. Очень неуверенно говорили о нем и русские православные философы — как модернисты (Вл.Соловьев), так и "реакционеры" (К.Леонтьев, Ф.Достоевский).