Газета Завтра 37 (1086 2014)

А меня в ту же ночь ареста повезли в Киев. Очень сложные условия содержания были в первый месяц. Я спал на железных нарах (тогда еще холодно было, март), не выдали ни куртки, ничего, как в футболке меня схватили, так и отвезли. Все это было, конечно, очень тяжело, прессовали сильно, оказывали моральное давление. Но показаний я не давал, никого не сдавал. И благодаря этому актив, который остался на свободе (это были немногочисленные, но верные мне соратники), сохранился. Некоторых из тех, кого арестовали, отпустили, потому что им нечего было предъявить. И именно потому, что я молчал, они смогли продолжать нарабатывать актив и продолжать протесты. Это все закончилось очередным захватом ОГА и захватом оружейного склада в Донецком областном СБУ - это сделали мои соратники. Около 90 пистолетов и 4 автомата захватили. Первое наше оружие.

Люди Ахметова выходили на мою супругу и уговаривали: мы отпустим Павла, но он должен сказать, что поддерживает Ахметова и его борьбу с Киевом. Я сказал: "Нет, спасибо, я лучше 10 лет отсижу". Потом предлагали обменять меня на это захваченное оружие. Мы согласились, потому что и планировали часть оружия на мою свободу обменять. Мы оружие-то закопали. Его откопали, но меня не отпустили (я тогда в тюрьме был) по той причине, что зашел Игорь Иванович Стрелков с группой, и буквально за два дня они взяли 15 городов. Гражданскую часть сопротивления поддерживали наши активисты, гражданские группы.

Вот спрашивают - почему Славянск? А потому что там была одна из сильнейших организаций Народного ополчения Донбасса, которую тогда возглавлял Вячеслав Пономарев. И в ней Игорь Иванович нашел опору. И вот фаза протеста перешла из фазы мирной в вооруженное сопротивление. А вооруженное сопротивление переросло в войну. Как эти фазы разделить - не знаю, наверное, есть одна фаза - вооруженное сопротивление и полномасштабная война.

Начиналась она даже не с трёхсот стрелковцев. Первый вооруженный актив - сто человек в Славянске. Потом их стало триста, потом тысяча, а когда они выходили из Славянска - около пяти тысяч человек - бригада Стрелкова.

Народ прибывал и за счёт пропаганды, и стихийно шёл, и я через свое мобилизационное управление, через свою организационную деятельность направил в Славянск более тысячи человек. Мы это все тиражировали, распространяли.

И сейчас - фаза наступления.

У нас сложилась своя группировка в Славянске. Украина бюрократизированная и неэффективная в военном и организационном плане страна. Это генералы, которые никогда не воевали, это спецслужбы, которые никогда серьезно никому не противодействовали, потому что не было сильных угроз.

И ополчение крепло быстрее, чем до спецслужб Украины доходило то, что происходит. Да и сейчас во многом не спецслужбы Украины оказывают противодействие, а внедрённые структуры ЦРУ. Это электронная система "Эшелон", которая прослушивает, это система подавления радиоперехватов. Настоящая американская спецура. Это и негры, которых мы доставали из сгоревших танков. Это частная военная компания американская, которая сидит в Донецком аэропорту. И мы противостоим не украинской армии, а более мощной силе, мировой силе, мировому злу.

Мы окрепли в Славянске. Выход из Славянска с сохранением личного состава и вооружения - это, наверное, один из ключевых моментов, важнейших событий. Гениальная операция: бронегруппа прикрытия и имитации, без потерь все выходят в Донецк. Мы выигрываем время для того, чтобы сохранить силы и все-таки вырваться из этого кольца страшного.

Это не было ошибкой, как некоторые думают. План был у той стороны следующий: Стрелкова и его группу уничтожают, а с другими можно договориться. И расчет был на это. И эти планы Игорь Иванович очень хорошо поломал. Это было его суверенное решение. Никакие не команды от кого-либо, никакие не советы от его соратников. Это его суверенное решение. Он и раньше себя показывал самостоятельной фигурой, и именно благодаря этому у него получилось то, что получилось. То, что у меня получилось в гражданско-политической сфере, Игорь Иванович сделал в сфере военной. И тоже все спонтанно, тоже все сложно, тоже куча проблем, тоже большие риски.

Он создатель армии, не единолично, но именно он.

Во время ухода из Славянска что-то сломалось и что-то построилось одновременно. Сломался, видимо, чисто сетевой элемент этой организации военной, и началось создание уже регулярной армии.

И это был первый шаг к тому, что в Донецке все силы объединились, и время было выиграно для того, чтобы скоординироваться остальным силам, было время для организации обороны. И времени, которого хватило для организации обороны, не хватило украинской армии для того, чтобы стянуть войска и начать полноценные атаки. И мы, отбиваясь, неся минимальные потери и уничтожая бронетехнику и личный состав в огромном количестве, стали планировать контрнаступление задолго до того, как оно началось. Никто этого не скрывал, я это озвучивал, потому что это моральное значение имело большое для людей Из этого не делалось тайны, тайной было только направление удара.