Газета Завтра 380 (11 2001)

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 14 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

15

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

Николай Анисин НЕПРИМИРИМЫЙ И ПРАВЕДНЫЙ

Ушел от власти Ельцин — уйдет из политики Анпилов. Кто это утверждает, ссылается на закон — на закон единства и борьбы противоположностей.

Ельцин — это погром страны. Анпилов — прямое яростное сопротивление погрому: "Банду Ельцина — под суд!", "Товарищ, смелее, гони Бориса в шею!".

На Ельцина молились воры. За Анпиловым шли воители против воровского режима. Ни огромные антиельцинские митинги, ни кровавые стычки с ОМОНом краснознаменных шествий в 92-м-93-м невозможно представить без хрипловатого голоса Анпилова — голоса агитатора, горлана, главаря.

Политическая схватка в те годы не сводилась, разумеется, только к противоборству Ельцина и Анпилова. Но гнев толп на улице страшнее был для Кремля, чем обличительные речи в парламенте, и опасней, чем все чемоданы Руцкого с компроматом. А Анпилов был самым ярким лидером улицы. И в истории начала 90-х ему стоять с Ельциным почти что рядом — по разные стороны одной баррикады, разделявшей присосавшееся к власти и собственности меньшинство и обобранное, униженное большинство.

Меньшинство оказалось организованней, решительней и, стало быть, сильнее большинства. После поражения народного восстания осенью 93-го сопротивление “реформам” Ельцина начало глохнуть. И чем меньше оно выплескивалось на улицу, тем тусклее становилась роль Анпилова в политике.

Новый уклад жизни состоялся. Ельцин со спокойной душой удалился от дел. Воры научились делать благородные выражения на лицах. Преемник Ельцина Путин нет-нет, да и выговорит то, что радует слух большинства. Что делать теперь не примирившемуся с происшедшими переменами Анпилову?

Прогноз о неизбежном исчезновении Анпилова из политики выглядит логично. Но лишь на первый взгляд. Победа нового уклада не отменяет вопиющих уродств этого уклада. А это значит, что непротивление воцарившейся в нашем обществе несправедливости — явление временное.

Мы долго жили по правилу: раньше думай о Родине, а потом — о себе. Государство при Ельцине сделало все для того, чтобы каждый из нас мог вообще о Родине забыть. Невостребованность служения привела к тому, что о себе во все тяжкие стали заботиться не только сволочи. Власть одним позволяла наживать миллиарды, другим — миллионы, третьим — тысячи. На тысячи клюнули люди порядочные, причем люди самые энергичные. В результате из трудовых коллективов был вымыт взрывной пассионарный слой, что и обусловило пассивность большинства.

Но пассионарии в России рождались и рождаются. Они растут и взрослеют. А места под солнцем для них не предусмотрено. Если в советское время любой молодой человек с умом и волей — будь он сыном крестьянина или заводской уборщицы — мог без проблем подниматься вверх по социальной лестнице, то сегодня не только у рабоче-крестьянских детей, но и у детей учителей, врачей, ученых, инженеров в перспективе — никаких перспектив. А тем молодым пассионариям, перед которыми закрыты двери в банки и богатые фирмы, куда идти, как не в "Трудовую Россию" Анпилова.

На исходе ельцинской поры появился анекдот: "У Березовского большие "бабки", у Анпилова “бабки” круче". Представление, что анпиловская "Трудовая Россия" — это организация фанатиков-ветеранов, — бытует до сих пор. Но на самом деле, она молодеет на глазах, и, главное, она обречена молодеть и наращивать свои ряды. Выброшенных из жизни нынешним режимом молодых пассионариев привлечь к себе может лишь тот политик, которому присущи непримиримость к несправедливости и праведность. А у Анпилова в том и другом нет конкурентов.

Десять лет Анпилов выпускает газету "Молния". Возьмем ее номера разного времени и увидим одно и то же: виновные в свершенных в стране злодеяниях должны быть наказаны, национальное достояние должно быть возвращено народу, интересы человека труда должны быть поставлены во главу угла.

Анпилов не поступался принципами даже тогда, когда ему ломали ребра и перебивали пальцы на руках.

Анпилов никогда не искал поблажки от власти и никогда не заигрывал с ней.

Анпилов в пик своей известности каким был, таким и остался.

Анпилов, отодвинутый ныне в тень, ни на один день не впал в уныние и не опустил рук.

До пенсии Анпилову — далеко. Энергии у него — на пятерых. Команда его единомышленников сплочена и работоспособна, и вряд ли кто сумеет ему помешать снова появиться в центре российской политической сцены.