Газета Завтра 384 (15 2001)

Так хотелось бы думать. Но есть основания думать по-иному.

Восемь лет государство у нас служило не товаропроизводителям, а финансовым спекулянтам и снимателям пенок со сверхприбыльных сырьевых корпораций. Массовой чистки в госаппарате за год путинского правления не произошло, и чиновники, поклонявшиеся Мамоне, переориентироваться на служение Делу не могли. Каким чиновный люд был, таким и остался. И небывалый прежде промышленный рост в ВПК нельзя объяснить изменением природы государства. Все обстоит гораздо прозаичнее.

В 2000 году более самостоятельной стала внешняя политика России и расширился круг иностранных покупателей нашего оружия. Теперь возможным стало не каждый раз оглядываться на дядю Сэма из Вашингтона и продавать вооружение тем, кому он не рекомендует продавать. Рост экспорта оружия повлек за собой рост внимания чиновников к ВПК.

Были в российских властных структурах группы-силы, которые делали свой собственный бизнес и на операциях с ГКО, и на приватизации нефтяных и металлургических предприятиях. Теперь, надо полагать, у влиятельных чинов появился шанс хорошо поиметь с экспорта оружия. И они его, вероятно, не упустили. Предполагать это позволяет, например, выступление на заседании Совета Центрального округа гендиректора знаменитого "Туламашзавода" Владимира Усова. Он в сердцах обронил. Мы находим за границей покупателя нашей продукции. Заключаем с ним контракт. По этому контракту он обязан перевести нам аванс в миллион долларов. Но мы его не можем получить без специального постановления правительства. Добиться же этого постановления — проблема неимоверная. Почему? Стране не нужен лишний миллион долларов?

Свой вопрос гендиректор Усов оставил без ответа. Всем все ясно. Стране-то миллионный долларовый аванс "Туламашзаводу" нужен, ибо он даст работу и зарплату не только предприятию Усова, но и его партнерам. Не нужен аванс чиновникам, от которых зависит — быть или не быть спецпостановлению правительства. Легко и без проблем такие постановления появляются, когда к той или иной сделке есть интерес у тех или иных столоначальников.

В прошлом году на экспорт ушла половина всей продукции российского ВПК, за которую получено 2,6 миллиарда долларов. Экспорт выгоден оборонным заводам. И коль продажа оружия за границу увеличивается, то, казалось бы, какая разница — наживается на ней кто-то во властных кругах или нет? Лишь бы долларов за оружие прибывало и прибывало. Но если сегодня чиновные люди за взятки один экспортный контракт могут быстро протолкнуть, а другой — заморозить, то где гарантия, что завтра в структурах власти не возникнет целый невидимый фронт, ставящий цель тотально срывать поставки российского оружия за границу?

Уничтожение военно-промышленного комплекса России в постсоветскую пору происходило не только в результате общего пагубного курса ельцинских реформ. По отдельным предприятиям ВПК наносились отдельно спланированные удары. Били по ним западные фирмы-конкуренты. Били через оплачиваемых ими чиновников в российской власти. Добить наш ВПК не удалось. Он выжил в невозможных для жизни условиях. Но выжили, то есть сохранились во власти и лоббисты его иностранных конкурентов.

Тележурналист Михаил Леонтьев рассказывал в своей программе "Однако", как управляющий "оборонкой" вице-премьер Клебанов втащил в наш Авиапром израильские фирмы в ущерб фирмам российским. Соответствует это действительности или нет — неважно. Важно то, что лобби иностранных конкурентов нашего ВПК в структурах российской власти действует. И в этом лишний раз можно было убедиться, слушая выступления на тульском заседании Совета Центрального округа.

На оборонных предприятиях в большинстве областей округа производственные мощности загружены всего на 20-30 процентов Остальные основные фонды простаивают. Простаивают по вине государства. Но оно исправно взимает налог на имущество с неработающего оборудования. Кто заинтересован в изъятии средств у предприятий, если не иностранные конкуренты?

Износ основных фондов в российском ВПК — более 50 процентов. Многие необходимые "оборонке" станки можно купить только за границей. Но чтобы ввезти их оттуда, надо заплатить НДС и таможенную пошлину. Кто заинтересован в финансовых препонах для переоснащения нашего ВПК, если не его иностранные конкуренты?

В Китае любой завод, экспортирующий свою продукцию, может взять у государства кредит в юанях с тем, чтобы вернуть его потом в долларах. При всем том инфляция национальной китайской валюты минимальна, а стимулы к развитию у предприятий-экспортеров появляются огромные. В Китае государство может стимулировать конкурентоспособное производство, в России — нет, ибо в этом не заинтересованы иностранные фирмы-конкуренты.