Газета Завтра 393 (24 2001)

Сообщая об этом скандальном награждении, жители района приглашали собственными глазами лицезреть "мерзость запустения".

Черноярский район — это всего полтора часа езды автомашиной из Волгограда в Астрахань. Справа — бескрайняя степь, слева — матушка- Волга, вдоль которой и тянутся села. Пока нашли дом одного из авторов письма, изъездили несколько сел. Действительно, в каждом "следы Мамая" — разрушенные корпуса ферм, теплиц, хозпостроек, кладбища раскуроченных "нив", "енисеев", другой сельхозтехники. И на фоне пышного цветения абрикосов, словно призывные маячки, уютные теремки кавказцев. На полях смуглые гости солнечного Таджикистана и Кавказа уже сажали под пленку ростки будущего урожая.

В избе Николая Владимировича (назову его так) народу набилось много: и ветераны, и молодые семьи, больше всего страдающие от местных порядков. Разговорились. Откуда же такой страх, если боятся за свои права побороться? Отвечают так: скажешь слово против местных порядков — тут же вылетишь с работы. А куда идти? Степь да степь кругом. Хозяин дома разложил предвыборный плакат П.Коновалова периода избирательной кампании 1996 года, ткнул пальцем в подчеркнутый красным фломастером пункт: "В предстоящее четырехлетие своей основной целью я ставлю газификацию района, чтобы к 2000 году большинство населения пользовалось дешевым топливом".

— Вообще-то наш глава не коренной, его в наш район из другого бросили, — пояснил Николай Владимирович. — Село ему чужое — он астраханский рыбный институт заканчивал. Но верили ему поначалу, избрали. Так за четыре года пальцем не ударил, чтобы газ провести. А такое богатое газоконденсатное месторождение в области!

— А солнце какое? Жердину в землю воткни — и та зацветет, если поливать, — включилась в разговор хозяйка дома Нина Петровна. — Осенью глаз радуется: арбузы, помидоры наши знаменитые, абрикосы, лук. Сколько говорили Петру Ивановичу: наладьте переработку, поставьте хоть плохонький консервный завод, людей бы хоть чем-то заняли. Как об стенку горох. Столько добра по осени пропадает!

— О чем ты, Петровна, говоришь? — возразил средних лет мужчина. — Свой речной порт и тот какому-то "новорусскому" из Волгограда продали. Это ж надо додуматься — в соседнюю область! Такого приварка местный бюджет лишили. Как не хотели хозяйства с ним расставаться, так ведь руки им выкрутил Коновалов. А варяги, конечно, теперь цены заломят — урожай в копеечку влетит.

Урожай — это бог, на которого с ранней весны молятся и стар и млад. В уцелевших хозяйствах платят по 100 рублей в месяц. Расчет — по осени. Зарплата бюджетников, учителей и медиков — три-четыре сотни, младшего персонала — 150-250 рублей. Коммунальщики месяцами не получают жалованья, а выплата долгов по детским пособиям растягивается на годы. Вот почему основным средством платежа давно стала жидкая самогонная валюта. Однажды в самом райцентре насчитали свыше сотни легальных "точек" и сгоряча хотели предложить им платить налоги.

Четыре с лишним года назад кандидат в районные начальники обещал: "Я хочу восстановить работу предприятий, которые в результате непродуманной приватизации прекратили свое существование. Направить деятельность районных служб и управлений на увеличение числа рабочих мест и сокращение безработицы". А что сделал?

— Теперь сам плодит безработицу, — зашумели сельчане. И стали загибать пальцы, подсчитывая, как за время правления "борца с безработицей" приказали долго жить крепко стоявшие на ногах акционерные общества (бывшие совхозы и колхозы), "Сельхозтехника", автобазы, строительные и мелиоративные организации... Людей выставили на улицу, и сегодня при 22 тысячах жителей района количество работающих — всего три тысячи. Считай, каждый третий здоровый мужик мается без дела. Молодежь пьет напропалую.

Механизм разорения прост: отказывая в кредитах, топливе, удобрениях, загоняют жертву в долги, а потом включают гильотину банкротства.

— Кредиты в руках администрации — не просто кнут и пряник, — сказала экс-председатель разоренного АО "Черноярец" Нина Ненашева. — Они, я бы сказала, диверсионное средство развала коллективного земледелия и животноводства. Представьте — весна, посевная, а нам даже под будущий урожай умышленно не давали ни топлива, ни удобрений, ни рубля денег для закупки самого необходимого. Однажды собрались мы — шесть председателей, и к областному губернатору. Увидели в приемной нашего главу и буквально затащили с собой к Гужвину: помогите, Анатолий Петрович! Рассчитаемся по осени. Кое-что дали. Но не будешь же по каждому делу в область жаловаться, если у Коновалова одна политика — обанкротить и продать. Вот и нас по миру пустили, а имущество за копейки продали: