Газета Завтра 397 (28 2001)

Доехал я до Даугавпилса, смотрю: все выходят, ну и я вышел. Когда я ехал, у меня не было информации, что и где должно будет происходить — всю информацию об акции мне должны были сказать на месте. Я купил телефон-карту, позвонил, мне ответили: "Жди, к тебе подойдет человек". Я и ждал, прогуливаясь вокруг автовокзала. Не знаю, как меня не взяли за один мой внешний вид: толпящиеся на автовокзале пограничники, подозрительные личности в штатском и полицейские в снующих патрульных машинах могли бы приличия ради поинтересоваться, что со мной случилось и не нужна ли мне медицинская помощь.

Я зашел в кафе, заказал кофе, пирожных и спокойно там посидел. Потом я встретился с нашим человеком, мы пошли на квартиру, поднялись на нужный этаж, позвонили в дверь, и тут с первого этажа топот ног: люди в штатском влетают к нам и заталкивают нас в эту квартиру. Хозяин, поинтересовавшийся, что происходит, получает свой законный удар в печень. Нас раскидали по разным углам, потом всех подняли, спустили вниз, рассадили по гражданским иномаркам и увезли в местное управление внутренних дел. Никто не представлялся, никаких документов не предъявлял. Единственно, что было сказано: "Полиция безопасности, никому не двигаться!" — все это по-русски. Задержание снимали на видеокамеру. Внизу перед машинами нас обыскали, у меня нашли советский паспорт и страшно обрадовались.

Кирилл Бегун. После того, как меня взяли, тут же повезли в Резекне. Едем, и вдруг вижу: стоит на шоссе Сергей Геронин и ловит машину. Ну, думаю, здравствуйте! Сейчас подсадят. Нет, проезжают мимо. Ладно, думаю, хоть Геронин доедет. Посередине пути в машину поступает звонок, полицаи начинают дико материться на русско-латышском языке, разворачиваются и гонят назад. Геронин стоит все там же. Так, думаю, не додумался, хотя я физиономию разве что из форточки не высунул. Когда во второй раз меня повезли в Резекне, Геронина уже не было — он все сделал замечательно: поймал машину, доехал до Резакне, где и додумался заснуть на автовокзале.

Спит на вокзале такое явление: бритоголовое, в черном "бомбере", военных ботинках, значок, правда, додумался не одевать. Понятное дело, у него проверили документы, и он совершил мою же ошибку, сказав, что он из Мальты. Ему: "Ага, еще один мальтийский сокол!". Его начали крутить, он попытался сбежать, это не удалось, и с тех пор его регулярно держали под усиленной охраной. Геронин, самый младший из нас, обожает портить отношения с ментами.

Так вот, меня отвезли в Резекне, и там начались допросы. Везли меня полчаса, и за это время я, дожевывая телефон, успел придумать, кто я такой и чего, собственно говоря, делаю на территории независимой Латвии.

Я рассказывал им, что я — хиппи-автостопщик, и что заехал я к ним, в вольную Латвию, чтобы просто поглядеть, как люди живут. Объяснил я им все, вплоть до шишки на голове, полученной в результате десантирования. Они были дико злы, потому что понимали, что я вру им в лицо, но доказать они ни черта не могли.

Допрашивали меня все: транспортная полиция, полиция безопасности, криминальная полиция, пограничники. Каждый из них был вынужден добросовестно записывать мою байку на три страницы машинописного текста, и каждый крыл меня про себя чем только можно, понимая, что я "гоню". Единственный был въедливый товарищ, который все допытывался от меня, что же именно я видел в городе Резекне. Я отвечал: "Дома!" — "Какие?" — "Обыкновенные, каменные!"

Ну разумеется, тут же начались угрозы. Одни говорили, что закопают меня по горло в сосновом бору — романтики, блин! Другие обещали надеть мешок на голову, третьи пистолетом щелкали…

Это Латгалия, практически русская территория. Живут там в основном русские или же те, кто по-русски свободно разговаривает. Встречались среди полицейских латыши, встречались и русские. Следователи, практически все из которых были русские, постоянно твердили нам, что они лично против нас ничего не имеют, и будь их воля, они нас давно отпустили бы, но: "Мы люди подневольные". Лишь полиция безопасности — это как у нас ФСБ — на сто процентов состояла из латышей.

Впрочем, нет, не на сто. В полиции безопасности меня допрашивал безумный азербайджанец, колоритнейшая фигура: размахивая пистолетом Макарова, он искал от меня ответа на свой главный вопрос: как там живут азербайджанцы в Москве? На что получил ответ, что живут они хреново и их никто не любит. Разумеется, угрожал и он: посадит, мол, меня в камеру с педиками, трам-та-ра-рам.

Грозились посадить меня в самую страшную камеру — в итоге посадили с местными уголовными авторитетами. Люди отнеслись нормально: удивились, покормили, порасспрашивали, а на следующий день меня оттуда уже увезли в Даугавпилс.