Газета Завтра 4 (1053 2014)

Когда в 1991 году мы перешли к проамериканскому лагерю, сразу возникли хорошие отношения с сионистским Израилем. Многие наши вооружения теперь поступают из Израиля. Подготовка солдат происходит при участии USAF под видом антитеррористических учений. Вот один из аспектов взаимоотношений между Индией и США. Борьба внутри нашей страны между проамериканским правящим классом и политиками, заинтересованными в социалистических реформах, продолжается.

Принимая во внимание сложность устройства индийского общества, важным умением, которое мы приобрели, является сосуществование всех сообществ и социальных страт в мире и гармонии. И это, на мой взгляд, является мессианской идеей Индии. Сейчас нести это бремя становится всё сложнее, так как возникает большой соблазн жёстко разделить религиозные сообщества, например, на мусульман и индуистов. Но традиция мирного сосуществования людей, подчас говорящих на разных языках, корнями уходит в глубь веков.

У России есть залежи ценных ископаемых, будь то нефть или металлы, почему-то собеседники часто любят шутить, заявляя в ответ: зато у Индии есть Болливуд. Что ж, не буду спорить: это довольно мощное орудие культурной экспансии, но если проследить за его развитием, то очевидно, что во времена существования СССР и прославления идей Ленина и Сталина в индийском кино присутствовала ярко выраженная прогрессивная идеология. Многие режиссёры придерживались просоветских взглядов. Советизм вообще преобладал в культуре. Потом тенденция ещё более утвердилась, когда Никита Хрущёв обеспечил прокат индийских фильмов на территории СССР, а также в Китае. Эффект, вероятно, был двояким, так как в фильмах тех лет, безусловно, присутствовали прогрессивные мысли, но в то же время появился идеологический мусор. Я говорю об американистских и прозападных идеях. Но после падения Советского Союза процентное соотношение наполнения фильмов сместилось в сторону западничества.

Сам я, по сути, являюсь продуктом слияния множества культур. Много лет прожил в Англии, теперь уже старик с бородой, но всё равно могу сказать, что моя дата производства - это 1968 год. 1968-й в идеологическом плане был очень сложным годом. Произошло два ключевых события. Советская правящая партия встала в оппозицию революционному движению, в мире начался подъём анархических настроений, в частности, троцкизма, маоизма. Тогда эти идеологии, по моему мнению, стали доминирующими, вместе с брежневизмом.

Я учился в британском университете, но потом понял, что патриоту лучше жить в своей родной стране и работать на благо социализма. Так что сорок лет моей жизни были посвящены преподаванию в университете Дели. За это время ценой многих усилий удалось ввести такой предмет, как советская история. Когда мы только начинали его преподавать, Советский Союз ещё существовал, но даже после падения мы продолжили. Сейчас я уже отошёл от преподавания, поэтому не могу сказать, будет ли советская история присутствовать в новом расписании занятий.

Я занимался не только преподаванием, но и научной деятельностью, изучал историю европейского фашизма и историю позднего Советского Союза. В этой связи часто посещал Россию, где изучал архивы, чтобы выявить факты развития Советского Союза. И поначалу, как продукт 1968 года, я не думал, что Советский Союз - по-настоящему прогрессивная сила. Первоначально в моих планах присутствовал пункт: понять, что же пошло не так.

Брежневизм живёт в России, живёт в Индии, а также в Латинской Америке. Я верю, что эта идеология в каком-то смысле противостоит идеологии Ленина и Сталина. И, возможно, однажды мы это осознаем. Я считаю, что в России брежневизм очень силён в среде коммунистов. Конечно, множество людей симпатизируют Ленину, но, по сути, по результатам моих исследований они через Брежнева интерпретируют его. Я встречал тех, кто поддерживает Сталина, но, опять же, они делают это сквозь призму брежневских времён. Даже самые ярые сталинисты на самом деле брежневцы. Это мнение сформировалось в процессе моих исследований.

Двадцать лет назад я изучал архивные документы Госплана. И моим заключением было, что через десять дней после смерти Сталина, тогдашние руководители стали постепенно менять систему управления экономикой. Между 1953 г. и 1958 г. возникла система рыночного социализма. То есть социализм был лишь на словах, а во власть вступил рынок. Моё мнение таково: люди не могли полностью оценить Робеспьера в течение сотни лет. И только Российская революция открыла людям глаза на то, что Робеспьер был великим революционером.

Мне кажется, что в последние двадцать лет российское коммунистическое движение шаг за шагом подходит к пониманию величия Сталина. Но я опасаюсь, что потребуется ещё сотня лет, чтобы полностью осознать его истинное значение.

Материал подготовил Алексей Касмынин

В России будет лучше, чем сейчас

Юрий Ключников

23 января 2014 0

Политика Культура Общество

Индийские мудрецы о советском периоде нашей страны