Газета Завтра 40 (1089 2014)

Итальянских журналистов, которые попали в передрягу - об этом во всех новостях говорили - мы нашли. Я находился на Андреевке, видел весь этот обстрел. Но я был в точке, где передо мной было болото, и я им издалека кричал, чтобы они оттуда уходили, потому что начинается артобстрел, укры уже начали снаряды "ложить". А журналистам же интересно поснимать всё это. И когда я увидел, что двое оттуда ушли (это водитель и журналист, он ранен был), а двое нет, понял, что там остались люди, под полный обстрел попали. Вечером я туда не полез, потому что снайпера, а положить группу - не мой профиль.

Утром, рискуя ещё двумя, пошёл. Переоделись по гражданке, полезли туда. Одного нашли в овраге поломанного полностью, а второго без головы. Голову оторвало снарядом: где он лежал, рядом была воронка - от головы один скальп остался, всё полностью было разорвано. В тот же день раненого отвезли в больницу.

Был сюжет, нас показали: очевидцы обнаружили. Мы - очевидцы.

***

Все живут в расположении, а домой - одеваются в гражданскую и идут навестить, как увольнительная, раз в три-четыре дня. А когда тяжко, то и неделями не бываем дома. Денег мы не получаем, а семьи кормить надо, и нам выделяют гуманитарную помощь: идём домой - пакет нам дают.

Люди сочиняют песни, поют под гитару наши боевые, для души тоже, как оно и всегда было. "Ветер", "Батальон Восток", "Вставай, Донбасс" - самая популярная песня,

У подразделения каждого есть своё знамя, шевроны, сверху написано батальон и название. Знамя цепляем везде, на машины и всюду. Оно как эмблема получается. Шеврон ставится на удостоверение личности. Если буду заезжать куда-то в расположение, без этого удостоверения никто не пустит, хоть и будут тебя знать, но не пустят.

Когда приходит группа добровольцев, их распределяют и направляют, куда надо, где необходимость. У нас в батальоне, если взять по всем базам, которые расформированы по Донецку, получается тысячи две с половиной человек. Первая, вторая, третья база. Всех поселить на одной базе - не вариант, по-любому не вариант.

Прежде чем дать оружие, человека "пробивают" по всем каналам, чем он дышит: кто он, что он и почём он. "Ты откуда?" "Со Славянска". Мы его сразу смотрим, кто он, кто его знает. Если я знаю человека, иду и говорю, что ручаюсь. Даже роты формируются по городам.

А есть и из России, казаки, другие добровольцы, охотники из Ямало-Ненецкого округа есть, чеченцы. Чеченцы говорят: "Вы наши братья, у нас одна родина - Россия". Ребята российские пришли к нам добровольно. Некоторые просили: только маме не говорите, я маме сказал, что на заработки еду в Москву. Они и на венчание наше приехали в Москву.

Из Афганистана, Испании есть у нас. С испанцами в основном жестами общаемся, а афганцы русский знают.

Возраст ребят у нас от 16 до 60, а в среднем 28-35 лет. Вот со мной кто двое выходили с Саур-Могилы - одному - у него позывной "Назар" - 58 лет, прошёл Афганистан. Воюет хорошо, бегает, как пацан. На Саур-Могиле мы были метрах в 10-15 друг от друга, я кричу: "Назар, отходи!" Он мне, ну другими словами, я не буду выражаться: "Я не уйду, с тобой останусь". Он и "Борода", пацан, 21 год, со мной остались.

А пришёл один парень, спрашиваем: "Мама с папой знают, что ты воевать пришёл? В армии-то служил?" Он: "А мне нет восемнадцати, у меня только брат, мамы-папы нет". Сирота детдомовский. "Вы не возьмёте, к другим пойду". Сейчас обучили полностью, хорошо работает на установке АГСа, старший группы.

Есть мальчик 15 лет - с папой пришёл.

Некоторые уходят, боятся. Товарищ пропал, я думал, где в плену он. Но вот звонит, я ему: "Где ты?" Он: "Мне стыдно сказать в глаза, но я испугался, ушёл".

А вот наши ходили в одну московскую больницу, навещали раненых ополченцев, инвалидные кресла привезли, медикаменты, продукты, всё такое. Там парнишка из Дружковки, у него нет ноги выше колена, он говорит: "Я всё равно вернусь, мне пацаны скотчем обмотают, буду с коляски стрелять, я здесь не могу сидеть". Дух у людей не падает даже при таких условиях.

Замкомандира батальона наш весь переломан был, собрали его по частям в Волгограде, он на коляске, так он вернулся, организовывал перезахоронение на Саур-Могиле.

У меня брали штурмом дом мамин, искали меня, к моей жене там домой приходят эсбэушники, ищут. То и дело дают дезы, что я погиб, то ли не знают, то ли морально давят.

***

Тихвинскую чудотворную икону Божией Матери "Ополченная", старцы Тихвинского монастыря, когда начались события, передали этот список иконы Донецкой и Луганской Народным Республикам, икона прошла весь Донецк, всю ДНР. Сейчас её привезли в Москву, чтобы на свадьбе нашей она была. А потом поедет обратно - и по всем блокпостам. "Ополченная" она называется, потому что помогла ополчению Тихвина против французов в 1812 году. И наши ополченцы, уходя на задания, прикладываются к этой иконе.