Газета Завтра 40 (1244 2017)

Александр НАГОРНЫЙ. А вы не считаете, что, возможно, Россия тем самым контролируемо "затягивает" США в эту конфронтацию, как Барклай де Толли и Кутузов затягивали Наполеона с его "Великой армией" вглубь России во время Отечественной войны 1812 года?

Владимир ЛИТОВ.Ради чего? Какие у нас при этом цели, какая идеология за ними стоит? Нам что, нужен новый Венский конгресс, после которого Российская империя не получила ничего, кроме проблем и унизительного статуса "жандарма Европы" на сто лет вперёд?

Александр НАГОРНЫЙ. Вроде бы Путин сформулировал эту идеологию ещё в своей знаменитой Мюнхенской речи 2007 года: переход от "однополярного мира" Pax Americana к миру многополярному, от "империи доллара" — к пулу национальных и региональных валют, более справедливый порядок международных отношений с отказом от диктата США и транснациональных корпораций.

Владимир ЛИТОВ.Согласитесь, что это не идеология. Идеология — это, условно говоря, самолёт или космическая ракета, в которых использование одних законов природы позволяет преодолеть действие других законов природы — например, закона всемирного тяготения и, соответственно, притяжения Земли. Чтобы можно было полететь. А более справедливое или менее справедливое распределение тех благ, которые даёт существующая мирохозяйственная система, ничего, по большому счёту, не решит. Предлагает ли современная Россия или современный Китай новый тип мироустройства, как предлагал всему миру Советский Союз? Да ничего подобного! Стремление занять более удобное место в рамках уже существующей "кормушки", продавать нефть не по "писят", а по "сто писят" или даже самим производить из неё полимеры для 3D-принтеров — ничего общего с идеологией не имеет. Более того, любые попытки выдать нужду за добродетель никогда ни к чему позитивному не приводили, потому что приходилось на постоянной и всевозрастающей основе задействовать силовой фактор, а это всегда сужало возможности развития.

Александр НАГОРНЫЙ. Но развитие не идёт прямо, а всегда по спирали, через кризисы, иногда через войны. Не вмешайся мы в Сирии своими воздушно-космическими и военно-морскими силами, силами специальных операций и так далее — та же нефть сегодня наверняка стоила бы не 56, а меньше 40 долларов за баррель, у России были бы гигантские проблемы с бюджетом, а следовательно — с социально-политической стабильностью внутри страны.