Газета Завтра 400 (31 2001)

А.П. Когда мне было 20 лет, я впервые приехал в Псков. Познакомился, потом подружился со многими людьми, которые создали здесь атмосферу уникального послевоенного русского ренессанса — Скобельцин, Смирнов, Гейченко, Творогов. Подобного в Москве и Ленинграде тогда просто не могли допустить. Когда они, фронтовики, получив уже после войны образование, приехали восстанавливать древние псковские храмы, то в этом была такая жажда жизни, такой выплеск счастья молодых крепких мужиков, которые выжили, победили врага, и которым Родина поручила воссоздание духовных святынь! Это породило особую уникальную псковскую культуру, которая окормляла и Москву, и Ленинград, и всю Россию. Сюда приезжали и приезжают паломники со всей страны. Но понял я это лишь теперь, когда их давно не стало. Многие люди, в том числе ваш покорный слуга, здесь получили такое ощущение света, которое дало нам возможность впоследствии вынести и победить даже то, что казалось невыносимым и непобедимым. Да, когда умерли эти люди, когда еще при их жизни началось такое затмение, сумеречность, этот момент духовного окормления исчез. В этот приезд я снова навестил их могилы и подумал о той самой духовной альтернативе, про которую вы говорили. И у меня сейчас есть такое ощущение, что Псков стоит накануне нового духовного взлета. Который, возможно, уже начался, даже состоялся уже, просто пока это скрыто от нашего зрения. Здесь пребывают два старца, Залесский и Крестьянкин. Это уникальные личности. Здесь трудится и молится Зинон с его внутренним протестантизмом, но это абсолютно общероссийская и европейская знаменитость. В Михайловском был Гейченко, теперь появился новый пассионарий, который дает опять новое измерение. И создается такое ощущение, что эти начала, эти центры, эти люди должны в дальнейшем получить свою форму культурную, историческую, быть зафиксированными, породить какое-то новое духовное движение. Вот этот новый грядущий псковский ренессанс, который, на мой взгляд, связан с глубинной, живой, олицетворенной старцами православной традицией, с присутствием здесь величайшей православной святыни Псковско-Печерского монастыря, с присутствием здесь воздушно-десантной дивизии, которая воюет в Чечне и понесла там огромные потери, включая гибель героической Шестой роты. В идеологию нового псковского ренессанса мог бы войти акт канонизации всей Шестой десантной роты, превращение ее в святую роту, в роту русских подвижников и мучеников. Это будет продвижение по гармоническим слияниям идеи Родины, идеи церкви, идеи русской истории и русской армии.