Газета Завтра 401 (32 2001)

Вот мы вступаем в ВТО — это будет катастрофическим ударом для российской экономики, в первую очередь — для сельского хозяйства. Оно у нас и так еле держится, все предыдущие министры экономики сообщали нам, что это просто чёрная дыра, где всё исчезает бесследно. Греф, когда возглавлял министерство экономического развития и торговли, прямо говорил: "Пока мы вынуждены его поддерживать, а потом оно умрёт, и не надо будет выделять на него средства". Это значит, что пятая часть населения России, почти 30 миллионов человек, окажутся лишены источников существования. Для российской деревни наступают не просто драматические, а трагические, катастрофические времена. Я не исключаю, что мы увидим тракторы, которые перегораживают улицы крупных городов.

И системную, и несистемную оппозицию это не интересует — её интересует власть, которая обеспечит другой формат действующей системы хапка, уже с участием "несогласных". Потому что проспект Сахарова и Болотная, вся эта "несистемная оппозиция" — это те части системы хапка, которые вследствие кризиса выпали из системы и оказались лишены возможности хапать.

Дело именно в том, что у нас создана неэффективная, криминальная, бандитская модель капитализма, по сравнению с которой даже советский социализм, со всеми его недостатками, выглядит вершиной цивилизации и здравого смысла.

Александр НАГОРНЫЙ, политолог, заместитель главного редактора газеты "Завтра".

Я полностью согласен со всеми выступавшими в их критической характеристике нынешнего социально-экономического состояния России. Что же касается непосредственно проблемы конвергенции, то все вы помните знаменитое высказывание Джеффри Сакса, датированное 1998 годом: "Мы начали проводить реформы в России, положили больного на стол и вскрыли ему грудную клетку, но у него оказалась другая анатомия".

Это как раз свидетельство того, что конвергенция — вовсе не сближение, а тем более — не органический синтез различных начал, а чисто внешнее сходство организмов, обитающих в одной среде и занимающих в ней одну экологическую нишу. Акула и дельфин внешне похожи между собой, но у них внутри очень мало общего, поскольку рыба и млекопитающее — совершенно разные типы живых организмов. Скрестить акулу с дельфином и получить жизнеспособный гибрид у вас не выйдет ни при каких условиях.

Так что Руслан Имранович правильно сказал, что налицо не конвергенция, а поглощение одной модели другой. Финансовые системы Индии, России, Евросоюза и Бразилии так или иначе регулируются Федеральной резервной системой, являются составными частями всемирной "империи доллара". Поэтому отмеченный Сергеем Юрьевичем конфликт между американским глобализмом и суверенным госкапитализмом ряда крупных стран современного мира не представляется мне принципиальным, а тем более — определяющим. Доллар их задавит точно так же, как сегодня он давит ЕС.

В 2010 году Путин сказал, что государство "заработало" на кризисе почти 200 млрд. рублей. Конечно, если считать в рублях, то заработало. А если считать в долларах по обменному курсу, то оно потеряло свыше 200 млрд. долларов. Но если кто-то теряет, то кто-то находит. Нашли их американцы, нашла ФРС, которая "стерилизовала" таким образом свои обязательства перед нашей страной. И, если будет нужно, "стерилизует" еще больше — все механизмы здесь отработаны уже до автоматизма

Практически единственный остров независимости от доллара — это Китай. В своё время я работал в Гарвардском институте международной экономики, который тогда возглавлял Дуайт Перкинс — не Джон Перкинс, автор популярной книги "Исповедь экономического убийцы", а Дуайт Перкинс, известный экономист и китаевед. У меня с ним завязались дружеские отношения, мы очень много и откровенно беседовали. Он по линии МВФ готовил программы рыночных реформ для многих стран, в том числе для Китая. И я его спросил, как ему работается с китайцами. Он ответил: "С китайцами? Замечательно! Вот мы подготовили пять томов с детальной программой реформирования экономики КНР. Каждый год к ним приезжаем с новой редакцией. Нас селят во дворцах, кормят, развлекают, возят по стране, всё показывают, во всём с нами соглашаются. Потом мы уезжаем, они наши предложения выбрасывают и делают то, что сами считают нужным". Разумеется, мой следующий вопрос был о результатах такой практики. "Вы же сами видите — результаты великолепные!" — отвечал мистер Перкинс. "А перспективы?" "А перспективы такие, что, вероятнее всего, они придут к созданию собственной модели экономики, максимально замкнутой и минимально зависящей от внешнего мира".