Газета Завтра 411 (42 2001)

Насильственно гибнет все лучшее, накопленное в человечестве, в России. Убивают тех, кто не ищет ни славы, ни денег, — тех, кто пытается жить для народа. Не стоит еще раз останавливаться на этом, уже вполне достаточно опубликованной исчерпывающей информации — систематизированной, проверенной и доказанной, но необходимо сегодня задуматься, пока еще не поздно, почему мы не можем в своей стране защитить русских людей, не простых, а лучших из лучших, цвет нации — ее лицо, совесть. Только если так мы будем ставить вопрос и отвечать на него прямо, не увиливая и без двусмысленности, то тогда лишь можно будет верить, что русский народ — невымирающий, который не восполняет себя, но способен выкорчевать зло и породить еще не одного Игоря Талькова…

Но стоит добавить к этому еще несколько слов. Сам Игорь говорил: "В последнее время вокруг меня вьются люди, называющие себя модными красивыми словами: менеджер, продюсер, импресарио. В сущности, все они бизнесмены в сфере искусства. Их Бог — достаток, блеск, богатство… Я не менеджер и не делец. Как ни крути, а реализация творчества, в том числе и моего, находится в прямой зависимости от шоу-бизнеса, большинство представителей которого, к несчастью, не вникает, про что я пою и как пою. Их цель — выгоднее меня продать". Игорь верно сказал — большинство, ведь некоторые даже слишком хорошо понимали, о чем он поет. Брат его вспоминает: "Владик (телохранитель Игоря, которого позже "устранят". — Прим. Г. Я. ) рассказывал, что во всех городах, где побывала с ним группа на гастролях, Шляфман провоцировал скандалы. Игорь говорил домашним: "Очень смелый человек наш новый директор, сам бросается в драку". К личностям высокого полета всегда приставляются скользкие люди, которые втираются к ним в доверие, но никогда не смотрят в глаза собеседнику.

Бытовую версию убийства Талькова русские люди отвергли сразу, но ведь дальше политической не пошли.

И все же, помимо вполне рациональных, просчитанных действий, идет параллельно в жизни какая-то совсем иная, неведомая стезя, ее сложно уловить и прочувствовать сразу, и только зачастую потом, годы спустя, прослеживая шаг за шагом весь земной путь человека, начинаешь видеть важность и неминуемость каждого из них, а потому и того исхода, какой и был ниспослан ему в действительности.

К слову, вот еще одна не известная многим "случайность" в жизни Игоря. Недавно рядом с моей работой, у стен одного из московских особняков, снимался эпизод нового питерского сериала: карета, одежды указывали на то, что действие происходит в XIX веке. И вот к нам зашел высокий плечистый мужчина в ярко-зеленом, скорее военном, костюме и в довольно высоком картузе того времени. За пять-десять минут, пока съемки происходили снаружи и выходить было нельзя, он скупо обменялся с нами несколькими фразами и ушел. Но вернулся довольно скоро, переодевшись в обычную одежду. Я сразу признал его, но все же спросил: не снимался ли он когда-нибудь в роли боксера. "Да, в фильме "За последней чертой". Это был Сидихин, сыгравший там главную роль, — крепкого парня, не поддававшегося новоиспеченным перестроечным рэкетирам, главарем которых по сценарию был Тальков. Мы говорили достаточно долго, меня больше всего интересовало его отношение к Игорю-певцу и как он смотрит на его убийство. Мне показалось, что он не очень охотно рассказывал об этом и с незнакомым человеком откровенничать не стал. Зато меня поразило следующее. Не без некоего недоумения он рассказал, что когда снимали последние моменты фильма, сцена убийства героя Талькова была заснята день в день за год до подлинной гибели… Вспомним и последние месяцы и дни жизни Игоря, его концерт в Петербурге на Дворцовой площади при расстроенной аппаратуре. Вот рвется струна у гитары, и впервые Игорь поет "Россию" "о пяти струнах", указуя, что обрывается его судьба и во многом судьба нашей Отчизны, вновь попавшей в полон к врагам… И далее… мы видим уже Игоря на вокзале. Он коротко подстриг бороду, будто готовясь к чему-то сокровенному, за спиной у него — все тот же отчего-то посмеивающийся Шляфман… и вот он уходит… дальше и дальше, словно навстречу своей Голгофе, поднимает руку, как бы навсегда прощается с нами…

Глеб ЯКОВЕНКО

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 44 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

45

zavtra@zavtra.ru 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]