Газета Завтра 428 (5 2002)

И к 1992 году ассигнования на СОИ упали до минимально-лабораторного уровня.

США с болью в сердце смирились с понятием военного паритета.

Но с приходом к власти в России Бориса Ельцина и его верной гвардии "реформаторов", интерес американцев к созданию глобальной ПРО вспыхнул с новой силой. Причина была проста. Американские спецслужбы, получившие в начале девяностых годов, фактически, полный доступ ко всем военным, экономических и технологическим секретам бывшего СССР, наконец, впервые за последние пятьдесят лет смогли сформировать реальную картину военного, политического и экономического потенциала своего злейшего врага. И картина эта была для Америки неожиданной.

Оказалось, что "советская военная опасность", которой так долго запугивали западного обывателя, была не просто преувеличена, а раздута до неимоверных размеров.

СССР на протяжении десятилетий мастерски пользовался завесой секретности. Блефовал и дезинформировал противника.

Генри Киссенджер писал: "…то, во что верит потенциальный агрессор, является более значимым, чем то, что является объективной истиной".

И блеф срабатывал.

Так, в 1955 году Никита Хрущев объявил о том, что Советский Союз обладает достаточным количеством стратегических бомбардировщиков, что бы нанести Америке неприемлемый урон. В подтверждение этого на параде был продемонстрирован новейший бомбардировщик Ту-95. Уже через месяц ЦРУ США заявило, что СССР действительно располагает группировкой стратегических бомбардировщиков и даже оценивает ее в 350-500 самолетов. При этом Советский Союз на тот момент реально имел всего 10 бомбардировщиков Ту-95, а США располагали 1350-ю бомбардировщиками...

В октябре 1956 года, когда объединенные войска Англии, Франции и Израиля, фактически, оккупировали зону Суэцкого канала, и готовились отчленить его от Египта, СССР заявил, что применит стратегическое ядерное оружие по Лондону и Парижу, если агрессия не будет прекращена. Это заявление повергло в шок Англию и Францию, которые всерьез решили, что СССР применит свои ядерные ракеты. Уже на следующий день после заявления боевые действия были прекращены. И только через сорок лет выяснилось, что СССР на тот момент располагал всего несколькими экспериментальными ракетами с дальностью полета 1200 км, при этом ни одна из них не стояла на боевом дежурстве с ядерной БЧ на борту.

В 1960 году ЦРУ в секретном докладе конгрессу заявило, что Советский Союз производит в месяц до 15 ракет и может уже иметь на боевом дежурстве до 500 пусковых установок баллистических ракет, в то время как реально их количество не превышало 100.

Но с 1991 года США начали получать реальную информацию о военно-промышленном потенциале России и стран СНГ. Это помогло серьезно скоординировать и уточнить американские военные программы.

НО ГЛАВНОЕ БЫЛО В ДРУГОМ. С 1991 года начинается резкое сокращение военных программ России. Армия бывшего СССР оказывается расколотой на национальные фрагменты и стремительно деградирует. Боевая подготовка войск к весне 1993 года практически полностью сворачивается. Начинаются обвальные сокращения и чистки. Прекращается поступление в войска новой техники, замораживаются все основные программы перевооружения. Боеготовность большинства основных ударных группировок упала до катастрофического уровня. Так, к ноябрю 1993 года в Сухопутных войсках Российской армии не было ни одного полка, который был бы укомплектован даже на 80% и выполнил хотя бы 30% плана боевой подготовки.

Сокращались и уничтожались не просто абстрактные цифры на оперативных картах, а реальные, создававшиеся десятилетиями многомиллиардные государственные военные структуры. Причем уничтожались невосполнимо и невосстановимо.

"Реформаторы" говорили, что тем самым они "оптимизируют" Вооруженные Силы, избавляются от непомерно раздутых штатов и всякого рода "кадрированных", сокращенных полков и дивизий.

На деле же начался разгон армии, сравнимый разве что с полным роспуском немецкой армии в мае 45-го. Сотни тысяч солдат и офицеров, десятки дивизий и корпусов разгонялись одним росчерком пера. Безвозвратно уничтожалась военная инфраструктура. Сотни военных городков, полигонов, аэродромов и учебных центров превращалась в ничто, в прах, в руины, которые уже невозможно возродить, вернуть к жизни.

При этом уцелевшие части и гарнизоны ни в малейшей степени не компенсировали потерь. В лучшем случае их кое — как укомплектовывали до половинной численности по причине того, что разворачивать "запланированные" "полнокровные" части было просто негде.

В итоге с реформаторского конвейера стали вываливаться чудовищные монстры. Дивизии без полигонов, казарм и парков техники с танками, ржавеющими под открытым небом. Полки, годами не имеющие стрельбищ даже для стрелкового оружия, с палаточными городками, где под открытым небом ютились тысячи офицерских семей.