Газета Завтра 431 (8 2002)

А. П. Кто — фермент сопротивления, фермент развития в обществе? Рабочий класс? Интеллигенция? Национальная буржуазия? Военные? Молодежь? Политическая элита? Кто разбудит спящего? Кто сможет противодействовать "организационному оружию", с помощью которого покорили Россию?

Где, в каком уголке живет личинка Революции?

Э. Л. В своих лекциях в "Лимонке" я писал о рабочем классе. Он никогда не являлся авангардом борьбы, скорее хорошим резервом голодных и неустроенных. Авангардом всегда были специальные люди, социально неудовлетворенные, по-современному — маргиналы. Статистика революционных организаций и революций 1905 и 1917 гг. в России и чужих революций говорит об этом безапелляционно. В атаку, и это тоже статистика, встают 3-4 самых осатанелых вначале, потом несколько десятков, затем многие (кое-кто не встает). "Личинка революции" звучит не очень уклюже, но пусть будет по-твоему: личинка. Социально неудовлетворенные выходят их всех классов общества (обязательное условие: крайняя молодость), но более всего их поставляет тот класс или слой, который принято называть мелкой буржуазией. Еще есть, не помню чей, но очень разумный афоризм: "Голодные революций не совершают. Их совершают сытые, которых не покормили три дня". Действительно, голодные необязательно буйные, чаще всего это покорные. Я понимаю, что в бывшей соцстране рабочий класс — это икона. Но я сам до 37 лет был разнорабочим, мне можно, увы, — рабочий класс это в большинстве своем сборище неинициативных людей, продающих свое время и руки. Лучшие уходят из рабочего класса. В споре Маркса с Бакуниным (чрезвычайно важный спор, который не закончился и сейчас, через полтора столетия после их смерти) я все чаще становлюсь на сторону Бакунина, может быть, именно потому, что два года был рабочим-литейщиком (а сверх того классическим злым пролетарием). Нет, не рабочие, рабочих опутала по рукам и ногам семья. Об этом можно говорить много. Старые красные пенсионеры пишут мне в тюрьму, приветствуют, рекомендуют учиться у Ленина. Я учусь, но только не тому, чему рекомендуют. Ленин был гениальный, гибкий, решительный и не догматик. Ленин бы одобрил мои размышления. Мир видоизменился. Ленин бы не одобрил слепого следования Ленину. Я знаю, что я не одинок.

А. П. Дорогой Эдуард, ты должен знать, что ты виден, любим. За тебя сражаются. Твой путь не оставляет людей равнодушными. Мужества тебе. Мы еще обнимемся с тобой под красными знаменами в наших шествиях по первомайской Москве.

Э. Л. Мне присылают весточку и слова одобрения самые разные люди. Даже вот иеромонах с о. Новая Земля. Я всех благодарю. Народу я хочу сказать, что, ребята, надо быть смелыми и безбашенными. От трусости пропадете своей.

P. S. И еще, призываю вас, не будьте, как русские князья в старину. Обществу нужно объединиться перед лицом нового деспотизма. Хватит поносить патриотам демократов и наоборот. На всех на вас давно настлан помост и на нем пируют победители: у вас у всех равно трещат грудные клетки. Не радуйтесь тому, что раньше, чем "Завтра", загнулось ТВ-6. Я крайне огорчен, что общество, и даже его лучшие люди, не понимают, что ситуация в стране драматически изменилась. В борьбе коммунистов с демократами победили чиновники и спецслужбы: новый деспотизм. А вы равно лежите под бревнами помоста, на котором они пируют: Похмелкин рядом с Прохановым, Киселев рядом с Чикиным… Надо это понять. Общество должно объединиться. Верьте моему взгляду из тюрьмы. Верьте государственному преступнику. Настало время просто бороться за элементарные свободы — политические и личные свободы человека. Неужели вы не видите, что у вас всех отняли свободы? У всех. У всей России.