Газета Завтра 460 (38 2002)

Обрадовавшийся гражданин выходит на улицу и… двое сотрудников милиции опять сажают его в "уазик" и куда-то везут. Проезжают мост через Клязьму, машина сворачивает в сторону, его подвозят к каким-то кустам, где плещется разлившаяся река. Ему говорят, что ты, мол, наверное, собрался куда-то жаловаться, сейчас пойдешь в травмпункт, а потом в службу собственной безопасности. Чтоб ты этого не сделал, мы тебя искупаем в Клязьме, сейчас середина апреля, вода очень теплая, а когда тебя выловят ниже по течению, мы напишем в протоколе, что ты упал с моста в нетрезвом виде, и никто никому ничего не докажет. Человек ответил, что он вряд ли сможет куда-то пойти жаловаться, так как после всего случившегося он стал глухонемым и неграмотным, и уже не знает, что такое травмпункт и служба собственной безопасности. Ему дают подзатыльник, показывают на дорогу и говорят: вон там вокзал, сядешь в первую электричку — и вали из нашего города, если еще раз здесь нам попадешься, в натуре, что-нибудь с тобой сделаем, век воли не видать…

МЕТРО “КРАСНОАРМЯНСКАЯ”

16 сентября 2002 0

38(461)

Date: 17-09-2002

Author: Владимир Шумской

МЕТРО “КРАСНОАРМЯНСКАЯ”

Малый бизнес, столь лелеемый властью, опасен для жизни. Обычаи и нравы среднего класса — опоры режима — весьма и весьма далеки от цивилизованных. Историю, которую рассказала мне сметливая деловая москвичка, типична. Как и резюме: бездействие прокуратуры и милиции.

В девяностых годах она решила не выживать, а жить, и завела возле одной из станций метро сначала торговую палатку, а потом и целый ряд. Семейная жизнь у нее была, как говорится, не устроена. Но имелся друг, официально говоря, — сожитель, родом из далекой Армении. Звали его Погосян.

И вот однажды приводит этот Погосян в офис нашей московской купчихи молодого парня и представляет его своим односельчанином и родственником с гор Хачикяном. Просит сдать ему палатку в аренду. От хозяйки было получено добро. Новый продавец около года торговал, но когда станция метро закрылась на ремонт и доходы упали, перестал вносить арендную плату, а потом и вовсе сбежал. Долг за ним числился небольшой, и решено было Мариной Васильевной простить его.

Из-за малой доходности Марина Васильевна вскоре была вынуждена вовсе продать торговые ряды. Завершив таким образом очередной период своей жизни, она решила несколько встряхнуться и вместе со своим армянским другом уехала на недельку в Прагу. В том славном городе давно уже обосновалась целая колония "новых русских" армян. Делали друг другу визиты, пили аперитив и собирались на парти. Естественно, все интересы крутились вокруг бизнеса. И на одной из таких вечеринок Марина Васильевна вдруг встречает беглеца Хачикяна. Ну пожурила, он пылко покаялся. Опять стали друзьями. И вскоре после возвращения из Праги в Москву этот прощеный друг является в офис Марины Васильевны и выкладывает перед ней бизнес— план о покупке арахиса в Чехии. Ему требовалось для начала торговых операций 4000 долларов. Свои же люди! Дала она ему эти деньги. Он расписку написал и даже паспорт оставил ей в залог.

И пропал, как выражается Марина Васильевна.

К кому обратиться за помощью, или хотя бы за разъяснениями, бедной бизнес-леди? Конечно, к своему, почти что гражданскому мужу Погосяну. Поехала она к нему, а его и след простыл. Сказали, вернулся в Армению.

Немало времени и средств затратила Марина Васильевна, чтобы выловить его с помощью телефонной связи: "Ну, здравствуй, дорогой!"

Он из своего солнечного края пылко и, как казалось, убедительно обещал и сам вернуться, и подлеца Хачикяна за шкирку привести.

В ожиданиях прошло два года. В подтверждение благородства и деловой порядочности бывших партнеров однажды до Марины Васильевны долетает весть о том, что ее в магазине спрашивал некто Артур. Она обрадовалась. Так звали человека, задолжавшего ей четыре тысячи баксов. За чем же иным он приехал, как не затем, чтобы вернуть долг?

Встреча была коротка. Хачикян действительно сразу же заговорил о деньгах. Стал просить в долг миллион (начало всей этой истории происходило в то время, когда рубль был еще дешев). Тогда Марина Васильевна еще не оставляла надежд на продолжение гражданского брака с поручателем этого молодого армянина Погосяном, находилась под влиянием пускай иллюзорной, но, скажем так, привязанности "мужа". В общем, никак не могла не руководствоваться простыми человеческими, сердечными мотивами. Не исключает она теперь, что этот молодой красивый армянин обладал и неким особым даром убеждения, заключавшемся в молодости его, эмоциональности и всегдашней готовности пролить слезу.

Из всего вышесказанного читателю нетрудно будет догадаться, чем закончился разговор давних знакомых. Конечно, Марина Васильевна дала денег. Ведь они были нужны на такое благое дело, как "уплату долга за общежитие".