Газета Завтра 465 (43 2002)

Иными словами, мы увидели, как власть манипулирует людьми, совращает их, пользуясь самыми бессовестными методиками — угрозой, материальным поощрением, посулами, достигает своих целей. Вывод таков, что в нашей среде заложена властью агентура. Она не является в прямом смысле слова разведывательной службой, но агентурой влияния — тем слоем, который иногда вдруг увеличивается, иногда вдруг пропадает. Персонифицируется в тех людях, которые устали ждать победы и переходят на сторону победителя. Есть слои, у которых вдруг появляются интересы культурные, финансовые, политические, которые мы, наше движение, пока мы не у власти, не в состоянии удовлетворить, а та, противоположная сила, предлагает варианты финансового, экономического и другого поведения. Эти люди уходят от нас. Есть, конечно, и люди, которые напрямую инкорпорированы в наше движение, через которых власти реализуют свои программы, добывают информацию о нашем движении, действуют в недрах наших штабов.

Я поражаюсь, как часто информация с закрытых встреч, заседаний быстрее, чем в патриотических газетах, появляется в "МК", в "Известиях". Будто соглядатаи мгновенно выкачивают все наружу. И, по-видимому, есть люди, которые напрямую, находясь в связке с Кремлем, создают внутренние конфликты, систему ложных целей, ориентаций, являются частью организационного оружия. Теперь это все отчетливее видится. И уже можно просчитать, когда будет осуществлен такой-то персональный перехват, когда будет дан сигнал к расколу, когда последует управляемый взрыв...

В.Ч. Безусловно, драматический эпизод с референдумом является ключевым для нашей политической жизни, и я лично приравниваю его к октябрю 93-го года. Если тогда Ельцин в силу своего менталитета расправлялся с демократией, с гражданским обществом с помощью танковых орудий, то сейчас был сделан кнопочный залп из Кремля по демократическим основам общества.

Когда происходила смена президентов, общество ожидало отхода от либерального волюнтаризма. Казалось, жить по законам, созданным при Ельцине, было уже нельзя. Но мы получили еще более жестокое, антигуманное законодательство и общипанную с разных сторон ельцинскую конституцию. Теперь из нее вынули условно обозначенную душу — прямое народовластие. Сейчас наши буржуазные коллеги говорят, что вроде бы идет игра одной силы с другой. Нет, доистребляются свободы. Весь народ в новом обличье увидел нынешний режим. Недоверие сейчас будет проникать глубже. Мы должны предъявить счет узурпаторам.

Я хочу поддержать рассуждение Александра Андреевича относительно того, как подло действует власть в политической сфере. Ведь никто не может сказать, что Коммунистическая партия какие-то силы в Кремле столкнула лбами. Мы честно с ними боремся, как рыцари на турнире. Они же проводят гнусную, коварную работу, разлагая людей, перемалывая их и выбрасывая на свалку.

Конечно, существует определенная усталость от ожидания перемен, и наши люди, 10 лет пробыв в этом состоянии, начинают поддаваться различным воздействиям. Но я бы уточнил: есть уставшие, и есть нетерпеливые. И есть люди, которые откровенно из корыстных побуждений, из карьерных побуждений предают интересы дела. И у нас против них только одно оружие — это публично их заклеймить и отношения с ними разорвать.

Мне думается, падение Селезнева так низко в человеческом плане говорит о глубоком просчете кадрового плана. Здесь, безусловно, руководство партии должно было тысячу раз взвесить все сильные и слабые стороны, убедиться, насколько закален человек, которого мы выдвигаем на ключевое место. Любой станочник проверяет, насколько крепко сверло или фреза, а тут в пекло суем пирожное "наполеон". Мы подошли беспечно, по доброй привычке верить людям, видеть их такими, как они себя представляют.

Хотелось бы, чтобы мы сделали вывод на долгое будущее: на самые ответственные участки направлять огнестойких людей, которые могут выдержать любые нагрузки.

Г.З. За последнее время стране и народу было нанесено несколько подлых ударов. Ваучеризация, которая уничтожила 12 тысяч предприятий. Затем дефолт, в котором "сгорело" 20 миллиардов долларов, когда в очередной раз обобрали всех граждан. И вот новый удар сейчас, когда запрещен референдум, началось разрушение естественных монополий, без чего у страны не может быть никакого будущего.

Что касается референдума, они страшно испугались его. У нас работали два десятка талантливых юристов, просчитывалось, что может быть попытка запрета, но все ее отвергли, так как надо перечеркнуть конституцию. Да и технически невозможно было запретить — надо месяц согласовывать закон с субъектами. Оказывается, этим дельцам все возможно.